Пожалуйста проверяйте;

Виногородская Л.И. Отчет об археологических исследованиях у пгтБрацлов Винницкой области в 2003г. - Архив ИА НАН Украины

Мне скрывать не чего…

Your account has been temporarily suspended. This suspension is due to end on Feb 8 2010, 13:07 .

Знаете, я с Угни не согласен. Вот так вот просто на первый вопрос ответить нельзя. Да и тема собственно не об этом. Войска с границы с ВКМ как раз таки и могли в Грюнвальде участвовать,- ВКМ на тот момент скорее союзник, и уж точно не противник. Здесь же в теме(или предыдущей) была информация о дарении смоленскому князю западного доспеха. Опять же смоленские полки при Грюнвальде.
Структура войск и их вооружение- несколько разные темы, не находите? Это очень, очень обширный вопрос. Поэтому я понимаю эмоциональность Гедигольда,- опять перекапывать источники и литературу? А зачем,- опять погрязнуть в спорах и подкинуть информации в одну сторону.
Если есть желание,- можно начать с Бохана и пойти по библиографии из его книги. Присовокупить сюда Барбашева, Любавского, Леонтовича.

Андрей, я просто к тому, что вообще просто охерительно соскакивать с темы о доспехах на тему военных реформ и структур войск.

Еще раз подчеркну, что при непредвзятом анализе особенностей развития военного дела в польском государстве нетрудно заметить, что изменения, имевшие место, в западноевропейском военном деле начиная с XV в., довольно быстро попадали в Польшу, где усваивались и приспосабливались к местным условиям. Примерно в то же время что и в Западной Европе польская корона перешла от созыва феодальной милиции к набору наемников-профессионалов.

В начале XV в. при всех различиях в государственном и политическом строе королевства Польского и Великого княжества Литовского устройство вооруженных сил обоих государств было схожим друг с другом. И та, и другая армия по структуре и способам комплектования была типичной средневековой. Основу ее составляла тяжелая и легкая конница (в Литве традиционно легкая конница имела больший вес, чем в Польше), созываемая накануне кампании из числа вассалов короля и великого князя (посполитое рушение). Крупные магнаты со своей свитой (паны хоруговные) выступали в поход под своим знаменем-хоругвью, тогда как мелкие вассалы собирались в хоругви по территориальному принципу. Собственная польская и литовская пехота была немногочисленна и серьезной роли на поле битвы не играла. Кроме того, польские короли могли созывать на случай войны иностранных наемников (из Чехии, Моравии, Силезии, позднее из Венгрии и Германии), а также вассальных татар. Однако не они определяли лицо польского войска. Вооружение и тактика польско-литовских войск в конце XIV - XV вв. находились под сильным воздействием западноевропейской военной традиции (хотя в Литве ощущалось также и восточное влияние, обусловленное тем, что литовским войскам приходилось иметь дело с более разнообразными противниками, чем полякам)

Великое княжество Литовское, гораздо менее развитое в экономическом отношении, чем Польша, не могло позволить себе роскошь иметь значительное число наемных войск даже в военное время, и потому посполитое рушение здесь сохраняло свое значение намного дольше, чем в самой Польше. Однако организация его долгое время оставляла желать лучшего. Как отмечал русский историк М.К. Любавский, "...в течение всего XV в. военная служба, отправлявшаяся в Литовско-Русском государстве (Великом княжестве Литовском, находившимся под властью Польского королевства) с имений, не была определена и регулирована никаким общим законом. Каждое имение было обязано своею службою... сообразно установившемуся обычаю или условиям приобретения имения на земскую службу...".

Корона взамен ненадежного рушения решила опереться на наемные войска, отличавшееся большей боеспособностью и большей боеготовностью в силу своего профессионализма. Именно здесь, в этом вопросе и наметилось в середине XV в. определенное расхождение в развитии военного дела королевства Польского и Великого княжества Литовского. Великое Литовское княжество с его более архаичным и консервативным политическим, социальным и экономическим устройством еще долго продолжало придерживаться старой военной традиции, тогда как гораздо более прогрессивные поляки постепенно начали переходить на новые принципы организации вооруженных сил. Для польской короны неэффективность посполитого рушения стала очевидна после серии неудач, которые потерпели польские войска в Тринадцатилетней войне с Тевтонским орденом (1454-1466 гг.). И хотя война в конечном итоге завершилась победой польского оружия, необходимость перемен была очевидна, и они не замедлили последовать. Посполитое рушение сохранилось, однако созывалось оно крайне редко - так, до конца XV в. оно собиралось лишь два раза, в 1474 г. для войны с венгерским королем Матвеем Корвином и в 1497 г. для похода в Молдавию.

Говоря о наемниках, необходимо отметить, что практика использования наемных отрядов пехоты и конницы была известна в Польше еще с XII в. Однако они никогда не могли составить сколько-нибудь серьезную конкуренцию посполитому рушению. Польское войско оставалось по тактике, организации и структуре типичной средневековой армией с преобладанием тяжелой конницы рыцарского типа и соответствующей тактикой. И только начиная со 2-й половины XV в., после тяжелой Тринадцатилетней войны ситуация стала постепенно изменяться не в пользу шляхетского ополчения. Переход к комплектованию армии преимущественно наемниками и отказ от дальнейшего созыва посполитого рушения в случае войны означал на деле начало в Польше первой фазы военной революции, фазы постепенного накопления количественных изменений в военном деле с последующим созданием условий для перехода на вторую ступень, когда, собственно, и происходил коренной переворот в тактике со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Набор наемников осуществлялся по отработанной к тому времени в Европе схеме. Ротмистр-антрепренер, получив королевскую грамоту - "лист пшиповедны" (litterae servitii militaris), в котором подробнейшим образом расписывались условия службы и оплаты за нее, количество и качество вооружения, обязательства короля по возмещению ущерба, понесенного во время службы, нанимал несколько опытных воинов-"товарищей". Последние, как правило, хорошие знакомые ротмистра, должны были явиться на службу с "почтом" (буквально списком), состоящим из нескольких коней и вооруженных "почтовых", "шереговых" или "пахоликов". Делились наемные конные роты (позднее хоругви) на тяжеловооруженные копийничьи и легковооруженные стрелковые с той лишь разницей, что в первых соотношение тяжеловооруженных всадников к легковооруженным конным стрелкам обычно составляла ~ 1 к 2, тогда как во вторых - 1 к 4.

Похожим образом были устроены и пехотные роты. Причем, что характерно для Польши и в целом для Востока, польская наемная пехота вооружалась в значительной степени метательным оружием - сперва арбалетами и отчасти луками, а на рубеже XV/XVI вв. - и аркебузами. Древковое оружие применялось в ограниченных масштабах и исключительно для прикрытия стрелков. Ничего похожего на глубокие и массивные колонны швейцарской пехоты или ландскнехтов в Польше не встречается.

Численный состав рот не был четко установлен. Так, в пехоте могли встречаться роты численностью от 20 до 100 бойцов. К примеру, в 1471 г. ротмистр Карват вышел на смотр с 356 солдатами (69 конными, 4 знаменосцами, 34 павезьерами и 249 арбалетчиками), ротмистр Владыка - с 213 солдатами (1 прапорщик, 32 павезьера, 15 бойцов с малыми павезами, 165 арбалетчиков). Всего же в 16 пеших ротах насчитывалось 98 конных воинов, 45 знаменосцев, 344 павезьера, 72 бойца с малыми павезами, 1808 арбалетчиков и 15 бойцов с ручницами. Набранные в 1479 г. на основании выданных 16 "листов пшиповедных" пешие роты имели в своем составе ~ 1200 пехотинцев, преимущественно стрелков, в 1496 6 пеших рот насчитывали 104 почта с 99 конными воинами, 26 знаменосцами, 44 павезьерами, 625 арбалетчиками и 235 стрелками из ручниц. Похожим образом обстояло дело и с конными хоругвями.