УКАЗ ВЕЛИКОГО МАГИСТРА ТЕВТОНСКОГО ОРДЕНА ПАУЛЯ ФОН РУСДОРФА ГЕБИТИГЕРАМ1 И ПРЕЛАТАМ С НАПОМИНАНИЕМ О СОБЛЮДЕНИИ ПРАЗДНИКОВ
(дата написания: 16 июля 1434 г.2)

http://www.templiers.info/web/a01.php?page=090412a

Источники по истории Тевтонского ордена.

http://www.templiers.info/forums/index. ... 626.0.html

До фига всего - акты, сборники документов, сканы, книги.

ПИСЬМО ВЕЛИКОГО МАГИСТРА КОНРАДА ЦОЛЛНЕРА ФОН РОТЕНШТАЙНА ГАНЗЕЙСКИМ ГОРОДАМ
(дата написания: 1 мая 1389 г.)

Аннотация: Великий магистр Конрад Цоллнер фон Ротенштайн выступает в качестве посредника при урегулировании конфликта между Бургундией и Ганзой.

http://www.templiers.info/web/a01.php?page=090309a

ТОРГОВЫЙ ДОГОВОР МЕЖДУ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ КОРОЛЯ АНГЛИИ ГЕНРИХА IV И ПОСЛАННИКАМИ ВЕЛИКОГО МАГИСТРА ТЕВТОНСКОГО ОРДЕНА УЛЬРИХА ФОН ЮНГИНГЕНА
(дата написания: 4 декабря 1409 г.)

http://www.templiers.info/web/a01.php?page=090228a

в тексте упоминаются прусские бюргеры, в том числе и из Эльбинга.

В этом же году (1324) в конвенте Кёнигсберга был похоронен брат Ян, саксонец, как я слышал, прозванный Гильберштедтом. Когда суетный мир еще держал его в своих оковах, то обыкновенно он проводил жизнь в грехах и бесчестье. За это он был наказан Богом – в один день свалила его тяжелейшая хворь, которая так стремительно протекала так, что он уже напоследок исповедался, причастился частицей тела Господа нашего и был помазан святым елеем. И хотя из-за болезни он лежал уже на смертном одре, но старые бесы толкнули его на грех и он девушку, которая за ним больным ухаживала, похотливо изнасиловал. Как это случилось, то Бог позволил черту, чтобы он его вместе с кроватью поднял в воздух высоко над землей и обратился [черт] к нему с такой речью: "О, ты ничтожный, как отваживаешься ты на пороге большой святости, которая тебе уже почти досталась, творить такое позорное бесчестье перед Ликом Творца?" Ужасный страх охватил сердце грешника, так что он начал молить о помощи Марию и она явилась ему и сказала, что поможет ему, если он оставшуюся жизнь проведет в качестве брата Немецкого ордена. И едва он поклялся ордену, то черту велели отпустить его и он упал в болото невредимым, поскольку Мария берегла его. Болото находилось от того места, откуда унес его черт, всего лишь на полмили. После этого он пошел прямо к городу, ориентируясь по звуку, и все рассказал людям. Они поверили его рассказу, поскольку кровать обнаружили в том болоте.

(Nikolaus von Jeroschin. Kronike von Pruzinlant. Chronik des Preussenlandes. In Auswahl herausgegeben mit einer Uebertragung ins Neuhochdeutsche von Achim Masser. Nicolai. 1993.)

Не надо забывать, что монашествующие рыцари тевтонского ордена были простыми людьми, чья природа, как известно, удобопреклонна ко греху. Общинная жизнь помогала бороться с искушениями, но иногда, напротив, способствовала им. Братия очень много времени проводила за работой, но все же находила момент чтобы устроить пьяный дебош. В 1428 году командор Грауденца проводил целое расследование в соседнем замке, где в результате пьяной драки был убит человек.

Обет целомудрия также создавал своп проблемы. Но есть и противоположные примеры. Так, Бертольд Брухавс, бывший командором Кенигсберга с 1289 по 1302 год специально спал в течение года с красивой девушкой, на протяжении всего этого времени не притронувшись к ней. Некоторые братья усмиряли плоть тем, что спали в кольчугах, надетых на голое тело. Братьям запрещалось целовать женщин, даже своих матерей и сестер. Но за пределами замков рыцари вели себя свободнее — изнасилования были неизменными спутниками военных походов. В ходе кампании 1329-1332 годов в Польше свидетели видели, как тевтонцы затаскивали женщин к себе в палатки. Один из рыцарей хвастался, что тевтонцы изнасиловали больше женщин, чем «слабаки» пруссы.

ОТРЫВОК ИЗ ПОЭМЫ ПЕТЕРА ЗУХЕНВИРТА (14 век)

В Литву, в Жемайтию пришёл
С гостями знатными отряд.
Затеял "свадьбу". И пошёл
Враз колошматить всех подряд!
Такие танцы затевались,
Что полыхало всё в огне,
Повсюду трупы оставались
И пламя рвалось к вышине.
Клянусь, на свадебке такой
Быть женихом совсем не сладко...
И от своих невест стрелой
Литвины мчались без оглядки!
... Потом граф Цилли поднял меч
И молвил, обратясь к Альбрехту:
"Вам званье рыцаря иметь
Достойней, чем остаться кнехтом!"

Поскольку жеребят холостили путем перетягивания спермовых каналов, они не были кастрированы в современном смысле этого слова (как это иногда утверждается в литературе), а стерилизованы. В результате все внешние признаки самца сохранялись практически без изменений. Этим также гарантировалось то, что в случае поражения противник не сможет использовать захваченых жеребцов для разведения своих собственных "больших коней". В своих комментариях к правилам ордена гроссмейсер Пауль вон Русдорф (1422-1441) в 1427 писал, что "Кроме этого, никто, кроме тех, у кого кобылы, не должен владеть жеребцами, а только меринами. Также командир не должен выдавать жеребцов братьям". Когда этот же гроссмейстер два года спустя подарил коня литовскому князю Виталусу (Витольду), то это был норовистый мерин (ein fröhlicher Mönchhengst)./amental, yet infertile warhorse (ein fröhlicher Mönchhengst).

описание похода, предпринятого в 1377 г. герцогом Альбрехтом Австрийским, которое оставил нам поэт Петр Зухенвирт.

В лето по Р. X. 1377 доблестный герцог Альбрехт поднял крест против Литвы для того, чтобы получить достоинство рыцаря: ибо он справедливо думал, что золотые шпоры рыцаря гораздо больше к нему пойдут, нежели серебряные шпоры оруженосца. Вместе с ним село на коней пять графов и множество рыцарей и оруженосцев. Такого прекрасного ополчение никогда не было видано: оружие и убранство на людях и на конях слепило глаза своим блеском. Ни одному городу, ни одной стране на своем пути крестоносцы не делают ни малейшего зла. В Бреславле герцог приглашает к себе на пир прекрасных дам; они нарядны, как лес в цветущем мае, и замок полон веселья, танцев и смеха. Другой праздник в Торне, в Пруссии, где блещут алые уста и румяные щечки, жемчуг, венки и ленты. Танцам нет конца, и все идет честь честью. Оттуда ополчение едет в Мариенбург, где живет гросмейстер Генрих Книпроде; благородный хозяин принимает герцога с полным парадом и щедро угощает гостей добрыми напитками и роскошными блюдами. Но особенно привольное и широкое житье, совсем как при дворах, пошло в Кенигсберге. Благородный герцог открывает ряд празднеств обедом в замке. Каждая смена блюд возвещается звуком труб, на золотых блюдах разносят горы жарких и печений и в золотых чашах искрятся французские и австрийские вина.

Наконец, начинаются сборы в Литву: ведь из-за нее гости и съехались. Маршал советует всем запастись съестными припасами на три недели, и все, не жалея денег, закупают даже больше, чем нужно. Тогда гросмейстер объявляет поход в честь австрийцев и Богоматери. На берегу Мемеля приготовлено 610 барок, и лодочникам приходится работать, не покладая рук, от полудня до вечера. На другом берегу тысяча человек отправляется вперед, пролагая топором путь среди зарослей, а войско движется за ними по равнине, изрытой рвами, ручьями и болотами. Ах, куда лучше скакать по венгерской равнине. А то тут только и знай, что слезай с лошади да опять на нее садись, прыгай через рвы, да пригибайся к луке в лесу, где ветви так и норовят схватить всадника за ворот. Тут уже никому не до шуток и не до смеха. Пришла ночь; надо располагаться на ночлег; нечего и говорить, что спать приходилось, где попало. Но на другой день рыцари вступают в землю язычников и радостно пускают лошадей рысью. Впереди идет, по обычаю, Рагнитская хоругвь, затем хоругвь св. Георгия, за ней Штирийская, гросмейстерская и Австрийская. И еще много других хоругвей реет в воздухе. Гордые христианские герои разукрасили шлемы венками и султанами; золото, серебро, драгоценные камни и жемчуг, дары благородных дам своим верным служителям, сверкают на солнце. Но вот, наконец, и деревня. Рыцари бросаются на нее, как гости, которых не пригласили на свадьбу, и открывают с язычниками бал: полсотни этих несчастных убито, деревня сожжена и пламя высоко поднимается к небу. Тогда граф Герман Силли вынимает свой меч из ножен, потрясает им в воздух, говорить герцогу: «Лучше быть рыцарем, чем оруженосцем» — и посвящает его в рыцари. Герцог, в свою очередь, вынимает свою шпагу и в честь святого христианства и Приснодевы Марии производит в рыцари всех, кто ему представляется. После этого начинается грабеж страны. Бог оказал такую милость христианам, что язычники дали захватить себя врасплох. Это им дорого обходится: их колют и режут. В округ было много людей и добра: сколько убытка для язычников, сколько поживы христианам! Ах, как тут было хорошо!

Ночь была не так весела. Литовцы произвели нападение: приходилось получать удары, не видя врагов; но зато слышно было, как они рычали, словно дикие звери. На другой день маршал выстроил войско, каждый стал под свое знамя в свой ряд. Язычники продолжали кричать в зарослях, но это им не помогло. Много их было перебито, много было забрано у них женщин и детей. И смешно же было смотреть на этих женщин, у которых было привязано по два ребенка, один спереди, другой сзади, и на этих мужчин, которые шли отрядами, связавшись друг с другом, будто на своре. День был удачен, и потому вечером затеян был веселый пир: там без конца подавали гусей, кур, баранов, коров и мед, и он длился до самого отхода ко сну. Чтобы не повторилась та же история, что накануне, маршал велел построить крепкую изгородь и расставил часовых, благодаря чему эту ночь можно было спать спокойно.

На третий день ополчение вступает в другой округ. Тут те же подвиги: язычников травят точь вточь, как лисиц или зайцев, а вечером граф Герман Силли угощает герцога австрийского и новых рыцарей. Провизия для этого ужина приехала из порядочной дали: на нем был подан олень, затравленный за 200 миль от лагеря, и вина все были из Виппаха, Лютенберга и Рейзаля.

Так прошла неделя. Целых три округа было опустошено. Дым от сожженных деревень застилал весь горизонт. Но тут настала непогода: пошли дожди с градом, провизия начала портиться, и стало быть об удовольствии не могло заходить больше и речи. Тогда ополчение трогается назад, к Мемелю, через овраги и болота. В Кенигсберге рыцари и австрийцы, поздравив друг друга с успехом, расстаются, и приятно подумать, как все хорошо кончится! В Ризенбурге герцог получает от герцогини известие, что у них родился сын: какая радость для Альбрехта, у которого это был первый ребенок! Вновь начинаются балы. В Швейднице герцогиня, сама родом из Австрии, устраивает царски щедрый прием: все даром, на свои деньги нельзя купить даже яйца. Дамы и девицы — верх любезности, и три дня проходят очаровательно. Но вот, наконец, и Австрия. Всякому благородному человеку советую я служить св. Георгию и памятовать о словах: «Лучше быть рыцарем, чем оруженосцем», если он хочет, чтобы хвала украсила его имя. Вот совет, который даю я, Петр Зухенвирт».

Бани были достаточно распространённым явлением в Европе, соответственно и Орден повсюду в своих замках сооружал бани. Они имелись не только в замках с большим конвентом, но так же в замках фогтов, пфлегеров – управляющих и каммерамтах. Бани сооружались так же, как в фирмари: дощатый пол, положенный на каменный настил, стеклянные окна. На печи клали камни, будучи раскалёнными, они поливались водой для получения пара. Вода для мытья нагревалась в котлах, мылись в «ваннах» (деревянных бочках). Для банных процедур использовались так же и лиственные веники. Иногда в банях находился особый колодец .

Комтурства с их зачастую огромными территориями, нуждались в более мелких подразделениях (административных единицах). Они возглавлялись отдельными орденскими братьями или орденскими чиновниками.
и существовали в виде Pflegamt – заботничеств, (управленческое ведомство), Waldamt- «лестничеств» и Kammerämter . Возглавляли их соответственно Pfleger- заботники (управляющие), Waldmeister- «лесники» и camerarius - камерарий.
Территория, прилегающая к замку конвента, управлялась как отдельная административная единица, схожая с каммерамтами. Наряду с комтурствами имелись и другие административные районы, которые находились в подчинении ландмейстера или магистра это были Vogtoien - фогтства (наместничества), с фогтами во главе как верховными администраторами. Фогтства возникли в магистерский период, иногда из упразднённых комтурств.

Zwischenwerke – передовые и промежуточные укрепления, сооружались для охраны границы или как прикрытие между более крупными укреплениями. Они были невелики по размерам и, как правило, редко получали архитектурное оформление. Многочисленные сохранившиеся в Пруссии валы орденских замков, могут быть по большей части остатками самых мелких оборонительных сооружений.
Орден строил мелкие укрепления для защиты населения. Одновременно с поселениями он основывал замки, военной целью которых были обеспечение безопасности и защиты населения. Позднее они стали выполнять функции ранее лежавших на замках конвентов: они стали военными замками, бастионами, на которых основывалась оборона страны.

Количество жителей государства Немецкого ордена около 1400 г. могло составлять 480 000 человек, из них 370 000 жили в деревнях, а остальные 110 000 распределились по крупным городам государства. Собственно в Пруссии населения было 270 000 человек, на Поморье – 130 000 чел., в хелминской земле – 80 000 чел. Однако плотность населения в государстве Ордена была очень различной – больше всего жителей было в хелминской земле – 17 чел. на кв. км, далее шло Поморье – 8,8 чел. на кв.км, и собственно Пруссия – 7 чел. на кв.км. Средняя плотность населения для всего края было 8,3 чел. на км.кв. Оно было ниже, чем в Польше, где этот же показатель колебался от 9,4 до 9,6 чел. на км.кв. Население 93 крупных городов составляло 110 000 чел., или около 23% от общего числа жителей.

На одном съезде в Данциге в 1366 г. ливонские епископы просили, чтобы их не принуждали являться с ополчением на войну, если война эта была объявлена без их согласия. На это рыцари отвечали: «Так делается не по принуждению, а по достохвальному обычаю этой земли. Будучи одинаково соседями неверных, мы и вассалы Рижской церкви имеем обыкновение помогать друг другу в борьбе с ними, как в случаях нападения, так и в случаях защиты. Прилично и необходимо, чтобы так это всегда и оставалось». Рижский епископ требует для себя и для своих викариев права посылать к литовцам и русским послов и в особенности миссионеров с проповедью слова Божия. «Дай Бог», отвечали рыцари, «чтобы вы как можно чаще посылали туда своих миссионеров и сами ходили проповедовать неверным; но во всех других случаях ваши посланные, отправляясь в Литву, должны идти с нашими и лишь для исполнения того, что будет им повелено: так это всегда делалось». В Пруссии орден не оставлял епископам тени сомнения относительно их обязанностей. Однажды, когда отряд епископства эрмландского не явился в назначенный срок, гроссмейстер, обращаясь к людям епископа, сказал: «Знайте, что вы должны платить нам службой, которою вы нам обязаны, точно так же, как делают это наши подданные; ибо орден создал епископов, а не епископы орден».