"Terra Teutonica 1360-1425"

Итальянская военная организация первой половины XV века представляется крайне разнообразной и неоднородной. Влияние на нее оказывали, прежде всего, длительный процесс профессионализации военного дела, отделение политико-судебных функций от военных, сопровождавшееся подчинением военной организации политико-судебной, зарождение региональных государств, появление первых зачатков "постоянных армий" и все более усиливающаяся связь войны и денег и вообще с экономикой.2)

Общий анализ военных сил XV века позволяет выделить разные взаимосвязанные и сочетающиеся друг с другом формирования различного происхождения, социального состава и тактико-стратегического потенциала. Пока что даже по "крупным государствам" Италии эпохи Возрождения точная военная организация неизвестно, а по Венеции того времени соответствующие исследования вообще отсутствуют. Нынешняя степень разработки этой проблематики позволяет, однако, реконструировать в общих чертах характеристики вооруженных сил, участвовавших в войнах XV века.

В состав итальянских вооруженных сил того времени входили:

• Кондотьерские Компании Удачи (Compagnie di Ventura), в которых преобладала тяжелая кавалерия;
• Пехотные компании;
• Профессиональные войны индивидуального найма;
• Ополчения;
• "Феодальная" кавалерия.

Проведенный мной анализ Компаний Удачи выявил особенности их организации. В их состав входили все перечисленные выше категории формирований, кроме ополчений. Развившиеся из "демократических" Компаний Удачи XIV века, в которых преобладали иностранные наемники, Компании Удачи крупных3) кондотьеров, состоявшие в основном из уроженцев Италии, были главным инструментом итальянских войн XV века.

Формировавшиеся вокруг Кондотьера (в большинстве случаев представителя итальянской военной аристократии) 4), в его доме и при его дворе – символическом и практическом центре и зачатке военной и экономической администрации Компании, где собирались наиболее преданные ему воины, его охрана, казначеи, канцеляристы, трубачи и прочие, обеспечивающие деятельность и блеск Компании Удачи XV века. Со временем вокруг этого ядра преданных воинов, ставших почти вассалами и братьями по оружию своего Синьора (Кондотьера) складывались подвижные и неустойчивые формирования "сквадры" (squadre) под командованием различных "мелких" кондотьеров.

Состоявшие на жаловании итальянских государств на условиях, определенных детальными контрактами на имя определенного Кондотьера (так называемыми condotte), устанавливавшими размеры жалования, права и обязанности Компании в различных областях, от раздела добычи до обращения с пленными5), эти формирования, тактической основой которых была тяжелая кавалерия, объединяли кондотьеров, жандармов и воинов из разных местностей и социальных слоев. К концу века к ним все чаще примыкали пехотные отряды, перераставшие в полностью самостоятельные Компании6), и отдельные наемники, не входившие в состав формирований (так называемые lanze spezzate – кавалеристы и provisionati – пехотинцы). Исторически образование Компаний Удачи было обусловлено двумя основными факторами:

• политическим ослаблением личной власти синьоров в результате укрепления складывающихся государств, и, прежде всего их юридического и налогового аппарата;
• нищетой значительных слоев общества, "структурно подверженного угрозе голода" 7).

Упрощенно можно считать, что обычно в Компаниях Удачи верхи – территориальные синьоры со своей свитой fideles более или менее зажиточных и одоспешенных – исторически составляли тяжелую кавалерию, а "низы" - слабо оснащенные и не столь подготовленные – пехоту. В целом справедливое, такое разделение слишком упрощено. В состав пехоты входили и специалисты: например, арбалетчики – профессионалы с долгой и славной традицией, зачастую не укладывавшиеся ни в одну из этих категорий; не все пехотинцы принадлежали к "низам" и не вся свита Кондотьера состояла из конных воинов; встречались и "хамы", командовавшие эскадронами и жандармы во главе пеших отрядов. Каждая группа/подгруппа наемников Компании имела свою специфику, которая не всегда определялась историей или происхождением.

Разумеется, и "феодальные" кавалеристы, и нищие крестьяне входили в состав одной Компании, но считать Компанию сообществом равных нельзя. Иерархия внутри Компании была четкой и осознавалась всеми ее членами, а потенциальной возможностью иерархического роста в действительности удавалось воспользоваться очень немногим.

Численный состав Компаний кондотьеров, в зависимости от задач и суммы контракта колебался от 500 до 1000 "копий" (1500-3000 всадников) плюс пехота, чья численность не превышала одной трети численности кавалерии. Армии итальянских государств состояли из нескольких Компаний, во главе которых – не без споров и интриг – ставился один из кондотьеров, получавший из соображений престижа самую большую сумму кондотты.

Сначала внутри, а затем и наряду Компаний Удачи кондотьеров стали появляться пехотные компании – не столь иерархичные, но всегда с признанным главой (и вербовщиком, обычно именуемым conestabile), получившими особое развитие во второй половине века, но уже не в качестве самостоятельных единиц, а как основных ячеек складывающихся постоянных армий итальянских государств. Так, кроме Компаний Удачи, государства обзавелись вооруженными силами, подчинявшимися непосредственно им.

Первыми постоянными вооруженными силами в Италии стали гарнизонные и охранные войска. Они комплектовались пехотинцами, которых обычно называли provisionati – по принятому названию "регулярной" платы provisia. Число этих пехотинцев в XVом веке постоянно росло, и со временем так стали называть солдат пешего постоянного войска под командой "государственных" служащих, набираемых и оплачиваемых вне рамок "кондотты"9). В 30-ых годах XV века Милан содержал тысячу provisionati, а несколько позже на службе Венеции появляются provisionati Св. Марка10). Первоначально "простые" профессиональные наемники, они становятся первыми элементами постоянной армии Милана и Венеции, которых отбирало, оплачивало, вооружало и которыми управляло непосредственно государство. В 1476 году Милан располагал 10 000 солдат этого типа11).

Пехотинцам provisionati, находившимися за рамками кондотты, соответствовали lanze spezzate12) – одиночные кавалеристы, по тем или иным причинам не входившие в состав определенного формирования и лично поступавшие на государственную службу. Наемники в подлинном смысле этого слова, нередко выходцы из Компании Удачи, чей кондотьер погиб, эти солдаты вступали в непосредственные отношения с государством-нанимателем, что позволяло последнему набирать, и без посредников распоряжаться собственной профессиональной кавалерией. В 1427 году на службе у Венеции состояло 400 lanze spezzate, у Флоренции – 150, а у Милана в период с 1430 по 1440 год – 70013).

Нанимая профессиональные войска и создавая территориальные формирования в основном из пехотинцев - provisionati, государства не отказывались от ополчения, в состав которого теоретически входили все мужчины, способные носить оружие. В основном ополченцы использовались для защиты городов, и фортификационных – полевых и осадных – работ. Хотя оно рассматривалась как второсортная, недисциплинированная и склонная к дезертирству сила, в ряде случаев без ополчения нельзя было обойтись. Так в 1437 году, когда Ломбардия была охвачена войной, Джанфраческо Гонзага на службе Венеции командовал войском, в состав которого, кроме 6000 конных и 4500 пеших солдат входило 5000 ополченцев14).

И, наконец, последним компонентом итальянских армий XV века, который рассматривается в данной работе, была "старинная феодальная кавалерия". Сложившаяся в рамках сложных структур вассалитета и бенефиций, основанная на привилегии владеть оружием, лично связанная с Синьором, – будь это император или барон – от которого она получала бенефиции и власть, и которому была обязана верностью и службой, эта кавалерия, которая в расцвет средневековья (IX – XII века) располагала огромной территориальной политико-судебной властью, в XV-ом веке претерпела коренные изменения своего общественного положения.

Она все больше подпадала под власть зарождающихся территориальных государств, утрачивала свой первоначальный военно-сакральный статус, и интегрировалась в денежные отношения15).

Такая кавалерия четко прослеживается прежде всего в армии савойского "государства", в Ферраре и Неаполитанском Королевстве - там, где "феодалы" были еще сильны и влиятельны16), но упрощенно подходить к этой проблеме не следует. Хотя территориальные владения воинских родов и были особенно многочисленными в центре и на юге, распространены они были по всему полуострову. Те же Кондотьеры были прежде всего "феодальными" кавалеристами. Милан и Венеция в первую очередь, для оплаты и закрепления особенно ценных Кондотьеров наделяли их землями и бенефициями. Среди наемников в Компаниях Удачи засвидетельствоно присутствие территориальных синьоров - "феодальных" кавалеристов, торговавших своим воинским потенциалом и искусством.

Постепенный перевод древнего воинского servitium debitum в деньги и утверждение региональных государств ограничили, а в ряде случаев и упразднили, самостоятельность синьоров, в результате чего те, кого мы относим к "феодальной кавалерии" стали чем-то средним между профессиональным воинством и наемниками. Иногда они были и тем, и другим: их владения находились в одном государстве, а сами они служили другому – ситуация, которую государства стремились не допускать.

В военном деле "феодальную" кавалерию заменяли "феодальные" отношения: с переходом на денежную оплату, складывающиеся государства использовали деньги как средство создания на собственной территории стабильных структур для набора качественного воинского контингента. Обычно дальше начатков дело не шло: Флоренция крайне редко наделяло землями и бенефициями солдат в границах собственного государства. Лишь незначительная часть войска состояла из территориальных формирований, в основном оно состояло из заграничных наемников.

Складывающаяся воинская организация была чрезвычайно подвижной и разнородной: воин по рождению мог быть мелким земельным сеньором, служить жандармом в Компании Удачи, лично наняться на службу какому-либо государству, сменить "роль" на пехотного командира, получить в награду за заслуги "удел" и стать верным и постоянным кондотьером этого государства. Но в целом особых перспектив роста военная служба не давала: она была слишком отдалена от гражданской иерархии общества эпохи Возрождения, а переход к денежным отношениям делал ее малопочетной и выгодной.

Крайне разнородные, армии эпохи Возрождения удерживались в качестве боевой силы, прежде всего деньгами. Превосходство той или иной из них определялось финансовыми возможностями государства. Только пять крупных региональных государств могли содержать контингенты, численностью от 10 000 до 20 000 солдат, и только эти пять государств были территориальными гегемонами Полуострова. Во главе их воинских формирований зачастую находились государи-кондотьеры. Теоретически они были представителями "альтернативных государств", но в действительности – ни чем иным, как полезными и подготовленными инструментами высших властей, с которыми они – прежде всего в финансовом плане – абсолютно не могли конкурировать. Вся политика союзов и предоставления услуг кондотьеров находилась под постоянным и жестким контролем нанимателей.

Согласно исследованиям Пьеро Пьери, доходы основных итальянских государств и герцогства савойского в XIV-ом веке составляли:

• Неаполитанское королевство (арагонской династии): 800 000 – 1 000 000 дукатов;
• Папское государство: 300 000 фьоринов (без церковных даней католического мира);
• Флорентийская республика, косвенные налоги: 250 000 – 300 000 фьоринов;
• Венецианская республика: 100 000 дукатов;
• Миланское герцогство: 800 000 дукатов (не считая чрезвычайные налоги);
• Савойское герцогство: 200 000 – 250 000 дукатов.

С совершенствованием финансовой системы, основу которой составляли косвенные налоги, но, по необходимости, все более ориентированной на войну, и рационализацией финансов (в 1427 году Флоренция ввела Кадастр), ростом государственного долга и внедрения практики принудительного государственного займа, в итальянских государствах появляется финансовая бюрократия. Ее служащие (так называемые collatrali17), отвечающие за финансовый контроль, администрацию и снабжение вооруженных сил, осуществляли административно-контрольные функции при командующих и кондотьерах.

Очень скоро финансовые трудности (в 1433 году государственный долг Флоренции после долгих и чрезвычайно дорогостоящих войн с Филиппо Мариа Висконти составлял почти четыре с половиной миллиона фьоринов, а ежегодные проценты по нему 220 000 фьоринов) 18) вызвали проблемы с оплатой войск, которых из-за непрерывных войн приходилось содержать на постоянной основе. По ставкам разных категорий наемников и бухгалтерской отчетности Компаний Удачи можно попытаться составить более или менее точную смету государственных военных расходов. Так по детальной и хорошо изученной документации соответствующие расходы Венеции в "мирный" период зимы 1447 года, когда республика содержала войско в 6000 конных, 3000 пехотинцев и во время войны 1447 года, непосредственно после битвы у Казальмаджжоре (1446 год), когда численность войска возросла до 10000 конных и 7000 пехотинцев, при месячной ставке 9 – 11 фьоринов на "копье" конницы и 2 – 3 фьорина на пехотинца должны были составлять в среднем соответственно 330 000 и 610 000 фьоринов в год, плюс provisioni отдельных командующих и различные премиальные.

Хотя ставки и колебались от одного государства к другому и устанавливались индивидуальными контрактами между государством, кондотьером и отдельными наемниками, как мне удалось установить (в диссертационной работе), колебания эти были незначительными: от 7 до 11 фьоринов (7 фьоринов в Неаполитанском королевстве и Папских владениях, 9 – 11 фьоринов в Венеции и Флоренции) в месяц на "копье" кавалерии и 2 – 3 фьорина в месяц на пехотинца19).

Наем дополнительных войск обходился дорого: учитывая, что оплата и ее регулярность не были гарантированными, наемники требовали задатка – так называемой prestanza – в размере платы за несколько месяцев вперед, то есть весьма значительной для казны государства-нанимателя суммы. Со второй половины века стали различать плату военного и мирного времени, но с 1400 по 1450 год их различали редко20).

По численному составу кавалерии итальянских государств на 1439 год хрониста Марин Санудо, довольно точно определенного (особенно для Венеции и Милана), несмотря на некоторые ошибки, имеем:

• Папские владения: 4 200 кавалеристов/117 600 фьоринов в год;
• Венецианская республика: 16 100 кавалеристов/643 920 фьоринов в год;
• Миланское герцогство: 19 750 кавалеристов/789 960 фьоринов в год;
• Сиенская республика: 1 000 кавалеристов/27 972 фьорина в год;
• Флорентийская республика: 3 000 кавалеристов/120 000 фьоринов в год;
• Неаполитанское королевство: Альфонсо Арагонский: 17 800 кавалеристов/498 372 фьорина в год.

Как видно, у государств только на содержание кавалерии могло уходить более половины всех доходов, а военные расходы кроме того включали все возрастающие суммы на содержание пехоты, осадной артиллерии, поддержание и строительство крепостей и фортификационных сооружений и прочие статьи. Хотя государства в мирные периоды и стремились сократить численность войск и расходы на их содержание, но ниже определенного уровня, необходимого для "безопасности" они это делать не могли. Так Милан и Венеция должны были содержать минимум 6 000 – 10 000 солдат.

Кроме того, после войны приходилось в определенной мере возмещать ущерб опустошенных областей.

Стратегия тогдашней войны была направлена на систематическое разрушение экономического потенциала противника. Сраженья были редкими, но, в противоположность сложившемуся мнению, жестокими и кровопролитными21).

Основной тактической единицей было "копье" тяжелой кавалерии, иногда сражавшееся в пешем строю. Для сражения 25 "копий" объединялись в squadra под командой первого по старшинству командира.

Все более многочисленная пехота22) подразделялась на три основные категории: пикинеры, щитоносцы (palvesai), стрелки. В первой половине века она в основном использовалась для обороны и осад, но иногда и в наступлении, для чего пехотинцев вооружали мечом и щитом23). Эффективность ее действий против полевых укреплений возрастала благодаря широкому использованию стрелков, среди которых все большее распространение находило ручное огнестрельное оружие (schioppettiere) 24).

Тактика находилась под влиянием двух школ кондотьеров начала века: Муцио Аттендола и Браччио да Монтоне. Первый отводил основную роль маневрированию, второй – последовательным кавалерийским атакам.

В целом кондотьеры XV века – командиры войск, состоявших из разных и неравноценных компонентов – не придерживались каких-то жестких норм, а - как и в остальной Европе – исходили из специфики конкретного боя. Эффективность и степень взаимодействия различных компонентов их войск постоянно росли.

Примечания

1) Предлагаемое вниманию читателей исследование весьма ограничено по своей тематике и задачам. Оно основано на неопубликованной бухгалтерской отчетности компании кондотьера Микелетто дельи Аттендоли (Micheletto degli Attendoli), хранящейся в Archivio della Confranernita dei Laici, и на документах компании Пандольфо Малатесты (Pandolfo Malatesta), чьи фрагменты четко прослеживаются в фондах хранящихся в Фано Codici Maletestiani, по которым я защитил свою диссертационную работу (ее название: "Homeni et Armi di lo Magnifico Ser Messer Michele de li Attendoli di Contti di Cotignola" Siena il 13/7/1999, Relatore: Prof. Duccio Balestracci). Тематика этой работы пока слабо разработана в Италии. В общем – это "Военная история", краткий историографический обзор которой приводится ниже:

Связанная с histoire evenementielle, которая, в свою очередь, ориентирована на уровень histoire bataille, военная история – и в особенности военная история итальянского средневековья – только недавно выбралась из лабиринта, в котором практически не прослеживалась ее взаимосвязанность с политикой, социальными институтами, обществом, экономикой, технологией, духовным миром личностей и коллективов и их влияние друг на друга.

Сложившаяся в XIX-ом веке в процессе развития общественных наук и общего расширения исторических горизонтов, военная история во всей своей сложности впервые стала рассматриваться в английской и немецкой исторической науке. В Италии она приобрела определенную самостоятельность и популярность в 60 – 70 годах, прежде всего благодаря долгой и многотрудной деятельности одного ученого: Пьеро Пьери (Piero Pieri). Строгий и пунктуальный историк, ученик Сальвемини (Salvemini), либерал и государственник, военный историк Пьери, хотя и живший в фашистской Италии, где военной историей занимались, прежде всего, военные, со всей вытекающей отсюда, да еще в условиях тоталитарного милитаристского режима, ограниченностью, фашистом не был. Ему удалось развивать "свою" историю в направлении заданном немецким историком Хансом Дельбрюком, который еще в первой половине XIX века делал упор на неразрывную связь войны с политикой и обществом.

В 1967 году на организованном обществом итальянских историков конгрессе в Перуджии "Итальянская историография за последние двадцать лет" Пьери в своем докладе "Военная история", характеризуя военную историографии в Италии XIX – начала ХХ веков в процессе ее длительного развития, противопоставлял традиционной, прежде всего технической историографии военных историков в форме "новое направление", которое, развивая положения немецкой школы, исходило из положения, что "политика, в самом широком смысле этого слова, – необходимое средство понимания великой книги военной истории". Эти положения, выработанные в ходе тяжелого преодоления отставания Италии в изучении военной истории, господства фашизма и, наконец, неприятия – отчасти обоснованного, но зачастую чрезмерного - военной проблематики после второй мировой войны в итальянской культуре, позволили Пьери, а вслед за ним и таким видным ученым, как Джорджио Роша (Giorgio Rochat) или Пьеро дель Негро (Piero del Negro), освободить военную историю из "гетто техников и специалистов" и от пренебрежительного ярлыка "малой истории". То, что итальянская военная история продолжает идти этим верным путем, хотя и с определенным отставанием от других стран Европы, показал следующий конгресс 1984 года в Луке (названный в подтверждение преемственности "Двадцать лет итальянской военной историографии"), на котором перед военно-историческими исследованиями, наконец, открылась междисциплинарная научная перспектива.

Хотя, несмотря на все трудности, военной истории и удалось отвоевать в ХХ веке признанную и важную область исследования, статус средневековой военной истории остается не столь определенным. Итальянская военная история и главное историческое ведомство вооруженных сил занимаются, прежде всего, историей объединенной Италии, в лучшем случае национальным возрождением – Рисорджименто, не выходя за пределы XIX века. Интересующимся военной проблематикой итальянского средневековья пока не обойтись, несмотря на их многочисленные недостатки, без старых работ, таких, как "История Компаний Удачи в Италии" Эрколе Рикотти ("Storia delle Compagnie di Ventura in Italia",Ercole Ricotti, которая, несмотря на богатство информации, лишена научного аппарата и написана в оптике Рисорджименто, в которой вся вина возлагается на иностранцев, а итальянские "государства" осуждаются за недостаток "единства") и столь же устаревшей "Итальянское войско с XIII по XVI век" Канестрини ("Della Milizia italiana dal secolo XIII al XVI...", Canestrini). У этой истории – "жертвы" перечисленных выше проблем (привязка к "истории событий", отставание от уровня исследований в Англии и Германии, специфика фашистской и послевоенной эпохи) пока нет в Италии специализированных структур и обобщающих исследований, но, благодаря своему "отцу" Пьеро Пьери, в ней утвердилась традиция строить исследования на богатой документальной базе. Примером такого экономического, социального и политического анализа позднесредневековой Италии может служить работа Пьеро Пьери "Возрождение и итальянский военный кризис" (Il Rinascimento e la crisi militare italiana) – образец новаторского подхода к военной истории.

При всей его важности, дальнейшего развития в итальянской культуре этот подход не получил. Чтобы убедиться, что средневековая военная история может и должна обновляться, пришлось ждать конгресса C.I.S.A.M. "Западная военная организация Высокого Средневековья" 1968 года в Сполето. Недооцененная за рубежом итальянская средневековая военная история (см. ее оценку в классическом труде Oman, "The History of the Art of war in the Middle Ages", 1924), и после этого конгресса из-за недостатка специалистов и центров с трудом освобождалась от многочисленных предрассудков и заблуждений прошлого. Хотя уже Марк Блош в своем известном "Феодальном обществе" (Societe feodale, Marc Bloch) указывал на важность военной организации в целом для всей средневековой Европы, и такие исследователи феодализма, как Дюби (Duby) и общественных институтов, как Джованни Табакко (Giovanni Tabacco) понимали и подчеркивали связь воинства с обществом, его институтами и политикой, средневековая военная история в Италии получила должное признание только к концу 70-ых годов и продолжала активно развиваться – не без срывов и пробелов – в 80 – 90 годы. По моему мнению, именно в это время сложилась средневековая итальянская военная история, прежде всего благодаря работам трех ученых – двух итальянцев и одного англичанина.

Франко Кардини (Franco Cardini) – признанный исследователь средневековой кавалерии – в своей работе "Этот древний жестокий праздник" ("Quell' antica festa crudele") выявившей взаимосвязь войны и культуры не только в Италии, открыл новые перспективы перед итальянской историографией. Альдо Сеттия (Aldo Settia) в своих тщательных и подробных работах, в основном собранных в книги "Воюющие коммуны. Оружие и воинство в городской Италии" ("Comuni in Guerra. Armi ed eserciti nell'Italia delle cite"), кроме справедливой критики недостатков итальянской историографии в исследуемой им области, представил большой объем новых данных, а их толкование окончательно развеяло образ средневековой войны, лишенной тактики и стратегии и, по существу, неизменной. Наконец, англичанин Микаел Маллет (Michael Mallet) в своих двух основных работах о действительности познесредневековой итальянской войны "Синьоры и наемники. Война в Италии эпохи Возрождения" ("Signori e Mercenari. La guerra nell'Italia del Rinascimento") и "Военная организация Венеции пятнадцатого века" ("L'organizzazione militare di Venezia nel Quattrocento") обрисовал основное противоречие современной итальянской историографии в этой области: богатство фондов и документации и малочисленность обобщающих работ.

Несмотря на очевидные недостатки, можно считать, что изучение войны, ее организации и связей с другими аспектами истории успешно развивается. Хотя ряд частных работ, например, упомянутая выше единственная в своем роде работа Дель Треппо, долго оставались изолированными, а иногда и забытыми, сегодня, когда речь идет о власти и ее институтах или о Культуре с большой буквы нельзя больше обойтись без военной истории, которая в перспективе итальянского средневековья стремится определить свои границы.

2) Связь войны с финансами и экономикой я рассматривал в перспективе, заданной классической работой P. Pieri, Il Rinascimento e la crisi militare italiana, Torino, Einaudi, II ed., 1952; кроме перечисленных в первой ссылке работ, привлекались материалы: Oroigini dello stato cit. Pp.225-330; P. L. Spaggiari, Le finanze degli Stati italiani, in Storia d’Italia. I Documenti, a cura di R. Romano, C. Vivianti, voll. V, Tomo I, Torino, Einaudi, 1973, pp. 809-835; P. Contamine, Guerre, fiscalite royale et economie en France (deuxieme moitie du XVe siecle), in Proceedings of the Seventh International Economic History Congress, vol. II, Edinburgh, 1978 ; C. Tilly, L'oro e la spada. Capitale, guerre e potere degli stati europei 990-1990, Firenze, Ponte alle grazie editore, 1991; а также ряд ссылок на более или менее глубокие анализы подобных связей в: P. Contamine, La guerra nel medioevo, Bologna, il Mulino, 1986; M. Mallet, Signori e Mercenari. La guerra nell'Italia del Rinascimento, Bologna, il Mulino, 1984; Idem. L'organizzazione militare di Venezia nel Quattrocento, Roma, Jouvence, 1989.

3) Под "крупными" я подразумеваю кондотьеров, которые с самого начала были главнокомандующими самых крупных итальянских армий того времени, например, Милана или Венеции либо становились главнокомандующими очень быстро (Сфорца, Пччинино, Коллеоне, Аттендоло и пр.). Хороший анализ "социальной исключительности" "крупных кондотьеров" дан в работе M. Mallet, Signori cit., Capitolo VIII La societe e i militari, pp. 211-233.

4) По результатам прозопографического анализа Маллета, известно, что 60% крупных кондотьеров происходили из тринадцати родов: Сфрца-Аттендоло, Фортебраччио-Пиччинино, Орсини-Ангиллара, Да Сансеверино, Гаттеско-Брандолини, Маруцци, Малатеста, Гонзага, Манфреди, Эстенси, Монтефельтро, Даль Верме: M. Mallet, Signori cit., рр. 213, 281.

5) По контрактам кондотты, их сути и компонентах см. C. Ancona, Milizie e Condottieri, in Storia d'Italia. I Documenti, a cura di R. Romano, C. Vivianti, voll. V, Tomo I, Torino, Einaudi, 1973, pp. 643-665; M. Mallet, Signori cit.,pp. 83-93-

6) M. Mallet, Signori cit., pp. 158-164.

7) G. Cherubini, Le Campagne cit., pp. 350.

Копье (lancia): основная тактическая единица, в состав которой входил один тяжеловооруженный кавалерист capolancia, один легковооруженный конный щитоносец-слуга piatto или paggio (см. раздел 5). "Копье" занесли в Италию приблизительно в середине XIV века английские воины, отработавшие эту тактическую единицу в битвах Столетней войны при Креси и Пуатье. Тактическая единица кавалерии, "копье" позволяло сражаться и в пешем строю. В XV веке, особенно в Италии, в состав "копья" стали вводить пеших стрелков. Некоторые исследователи подчеркивали "новаторский характер" английской кавалерии, нередко спешивавшийся для боя, но, по мнению Альдо Сеттия, так итальянская кавалерия сражалась и раньше: Aldo Settia, Comuni in Guerra. Armi ed eserciti nell'Italia delle città, Bologna, Clueb, 1993, pp. 108-112. В XV-ом веке "копье" стало основным войсковым подразделением и особенно эффективной "отдельной" боевой единицей.

9) О солдатах этого типа и сложении "постоянных" армий см. M. Mallet, Signori cit.,pp. 113-150; Idem, L'organizzazione, cit.; P.Peri, Il Rinascimento, cit.,pp. 257-275; P. Contamine, La guerra, pp. 233-246; M. N. Covini, Per la storia delle milizie viscontee: I famiglari armigeri di Filippo Maria Visconti, Il dominio di Milano fra 13 e 15 secolo. Milano, editrice la Storia, pp. 35-63. Интересно отметить, что в 1461 году в землях Сигисмондо Малатесты было установлено, что коменданты замков "non possano tenere niuno che non sia del terreno dei Malatesti", что подтверждает территориальное формирование постоянной армии; информация, заслуживающая подробного анализа, содержится в A. S. F., Cod. Mal., vol. 96.

10) M. Mallet, Signori cit.,pp 119.

11) Ibid.

12) Начало формирования постоянной армии в Милане на базе lanze spezzate, о которых говорилось выше, было положено созданием крупного соединения "герцогской семьи" - первоначально отряда телохранителей, она в XV-ом веке стало основным соединением герцогского войска: M. Mallet, Signori cit.,pp. 116-117; M. Covini, Per la storia, cit.

13) M. Mallet, Signori cit.,pp.118.

14) M. Mallet, Signori cit.,pp. 55.

15) О кавалерии вообще и о ее происхождении см.: M. Bloch, La societee feudale, Torino, Einaudi, 1987, pp. 171-362; R. Boutruche, Signoria e feudalismo, Bologna, il Mulino, 1974; G. Duby, Uomimi e strutture del medioevo, Bari, Laterza, 1983; Idem, Lo Specchio del feudalismo. Sacredoti, guerrieri e lavoratori, Bari, Laterza, 1984; Idem, La societe chevaleresque. Hommes et structures du Moyen Age. Paris, 1988, F. Cardini, Alle radici della cavalleria medievale, Firenze, La Nuova Italia scientifica, 1997; F. Cardini, Quell'antica festa crudele, Guerra e cultura della guerra del medioevo alla rivoluzione francese, Milano, Mondadori, 1995 pp. 9-45; Idem, Guerre di primavera: studi sulla cavalleria e la tradizione cavalleresca, Firenze, 1992; S. Gasparri, I milites cittadini: studi sulla cavalleria in Italia, Roma, 1992; R. Barber, Il mondo della cavalleria, Milano, 1985; M. Riquer, Cavalleria fra realtà e letteratura nel Quattrocento, Bari, 1970; M. Keen, La cavalleria, Napoli, 1986; Idem, Nobles, Knights and Meb at Arms in the Middle Ages, London, 1996; J. Flori, La chevalerie en France, Paris, 1995; T.Hunt, The emergence of Knight in France and England 1000 – 1200, in "Forum for Modern Language Studies", XVII, 1981, pp. 93-114; J. Huizinga, L'autunno del medioevo, Firenze, Sansoni, 1970; G. Salvemini, La dignit[224]; cavalleresca nel comune di Firenze, Milano, 1972 (I ed. 1896); R. Davidson, Storia di Firenze, Voll. IV, Firenze, Sansoni, 1962; P. Contamine, La guerra, cit., pp. 103-149; A. Settia, Le radici technologiche della cavalleria medievale, in "Rivista storica italiana", XCVII, 1, 1985, 264-273; Giostre e Tornei nell'Italia di antico regime, Foligno, 1986; La Civiltà del torneo (sec. XII-XVII), Giostre e Tornei tra medioevo ed età moderna, Atti del VII convegno di studio, Narni 14-16 Ottobre 1988, Narni, Centro studi storici, 1990; R. Barber, Tournaments, Woodbridge, Boydell Press, 1989; L. Ricciardi, Col senno, col tesoro e con la lancia. Riti e giochi cavallereschi nella Firenze di Lorenzo il Magnifico, Firenze, 1992; R. Lullo, Il Libro dell'ordine della Cavalleria, Carmagnola, Arktos, 1983.

16) О наличии "феодальной" кавалерии в этих "государствах" см.: P.Peri, Il Rinascimento, cit.,pp. 190-192, 263; T. Dean, Terra e potere a Ferrara nel tardo medioevo. Il dominio estense: 1350-1450. Modena-Ferrara, Deputazione di storia patria per le antiche provincie modenesi, 1990; A. Barbero, L'organizzazione militare del ducato Sabaudo durante la guerra di Milano (1449), in "Societee e Storia" n. 71, 1996, pp. 1-38.

17) Подробнее о функциях collaterali см. M. Mallet, Signori cit.,pp. 129 - 136.

18) P. Pieri, Il Rinascimento cit.,pp. 104.

19) Mallet, L'organizzazione cit.,pp. 162. Оплата производилась и натурой, в основном пшеницей, рожью, хлебом. В отчетности Компании Удачи Микелетто Аттендоло много примеров такой оплаты. Так о неком Брусжио да Котиньла fantte a piedi прямо говорится: "ebbe quattro palmi di pano di Maiolicha come pachamenti" Archivio della Fraternita dei Laici di Arezzo 3561, cc 24.

20) Разумеется, не следует думать, что наниматель выплачивал всю расчетную сумму. Теоретические расчеты не полностью соответствуют действительности. Так, (см. Раздел 4) государства-наниматели задерживали выплаты и стремились уменьшить их, да и платили, только когда могли, то есть из-за постоянных чрезвычайных военных расходов крайне нерегулярно. Это, в частности, было одной из причин создания усовершенствованной финансово-административной системы. По данным наших источников, ежемесячная ставка составляла 7 фьоринов на "копье" в Папских владениях, в Сиене и Неаполитанском королевстве, и 10 в Венеции и Милане. Фьорин был принят за расчетную единицу только потому, что он являлся таковым в отчетности Компании Мекелетто Аттендоло, по которой я писал диссертационную работу. Именно в фьоринах считал казначей Компании Франческо ди Вивиано д'Ареццо. Кроме военных, у государств были, разумеется, и другие расходные статьи. Вот, например, перечень обычных административных расходов, предусмотренных на 1360 год венецианской "Regulazione delle entrate e delle spese": "Salario del Doge e dei suoi Consigleri, elemosine consuete, che si deliberano al Consiglio minore per Natale e per Pasqua, baili di Cipro, Trebisonda e Constantinopoli; consoli della tana e di Puglia: gastaldi, banditori e campanari; spese per le carceri e loro custodi; spese per l'amministrazione della giustizia; salari dei Signori di notte, dei sapientes juiris; dei sorveglianti dei lidi delle isole della laguna, dei notai della Curia maggiore; della Quarantina e dei suoi notai; dei medici, dei giudici e avvocati delle curie di Palazzo, dei sopraconsoli, degli straordinari, degli ufficiali di Levante, degli stimatori dell'oro, dei pescatori dell'argento, spese per l'escavo dei canali, per i bersagli, salario dei capi sestiere, spese per la manutenzione dei ponti e rive al Lido a Torcello; salario dal visdomino di Aquileia, del console di Ferrara, dell'inquisitore degli eretici, dei provveditori di Comune, dei Censori, dei capitani delle poste, degli auditori delle sentenze, spese minute" – 27 000 ducati. (in L. Spaggiari, Le finanze, cit. Pp. 817). Плюс "представительские дипломатические расходы" - весьма значительные – и общественные работы, но все они, независимо от колебаний, были куда меньше военных расходов.

21) Разбор тактики и стратегии войн центрального и позднего средневековья дается в специальной литературе. Их противоречия и упрощения позволяют отойти от "привычного" представления о средневековой войне, как о чем-то статичном и неизменном. В примечании указаны наиболее значимые, по моему мнению, работы, начиная с Сеттиа – итальянского историка новаторски подходившего к этой проблематике XI – XIII веков на севере Италии: A. Settia, Comune, cit; A.M.L. Delpech, La tactique au XIIIe siecle, Paris, 1886 (старая работа, которую, по мнению Сеттиа, следует учитывать при анализе военного дела в Италии того времени); P. Pieri, Il Rinascimento, cit., pp. 205-256; M. Mallet, Signori, cit. pp. 151-184; R. Contamine, La guerra, cit.; Guerre, cit.; Guerra e Guerrieri nella Toscana medievale, Firenze, Edifir, 1990; Guerra e Guerrieri nella Toscana del Rinascimento, Firenze, Edifir, 1990; G. Martini, La Battaglia di Legnano: la realtà e il mito, in "Rendicnti dell'istituto lombardo. Accademia di scenze e lettere.", 110, 1976; Il sabato di san Barnaba. La Battaglia di Campaldino a Poppi, 11 giugno 1289-1989, a cura di Scramasax, Milano, Electa, 1989; La Battaglia di Campaldino a Poppi, 11 giugno 1289, Firenze, Scramasax, 1999; Il Chianti e la battaglia di Monteaperti, Poggibonsi, Centro studi chiantigiani "Clante", 1992; E. Salvini, Monteaperti, 1260: Gurra, società ed errori, Siena, 1986.

22) К периоду со второй половины XIV века по первую половину XV века относят качественный и количественный кризис пехоты, который, действительно, прослеживается, но требует углубленного изучения. Впоследствии этот кризис был преодолен и со второй половины XV века пехота преобладает на полях сражений. Подробнее: R. Contamine, La guerra, cit. рр. 190-197; М. Mallet, Signori, cit. pp. 158-164; P. Pieri, Il Rinascimento, cit., pp. 205-253.

23) М. Mallet, Signori, cit. pp. 158-164. Здесь также следует воздерживаться от слишком поспешных обобщений и "революций": Сеттиа доказал, что пехотинцы, вооруженные щитами и коротким оружием встречались в Италии с XII века. A. Settia, Comune, cit. рр. 102-103.

24) Такие стрелки были и в войске Микелетто, да и раньше. О распространенности огнестрельного оружия см.: М. Mallet, Signori, cit. pp. 161-164; об эффективности такого оружия: R. Contamine, La guerra, cit. pp. 197-213; P. Pieri, Il Rinascimento, cit., pp. 251-253; об огнестрельном оружии вообще: J.R. Hale, Gunpowder and the Renaissance: an Essay in the History of Ideas, in From the Renaissance to the Counter Reformation: Essay in honour of Garret Mattingly, a cyra di C. H. Carter, London, 1996; L. Musciarelli, Storia universale delle armi da fuoco, Brescia, 1963.

Бризиньеллы (Brisignelli) — пешее венецианское ополчение в Quattrocento.

Сначала оно составлялось из альпийских и аппенинских горцев так называемых семи общин, в виде пограничной стражи для северных венецианских владений, затем и из горожан, но всегда было под предводительством капитанов из лучших патрицианских фамилий Венеции.

Оно существовало наряду с наёмниками (кондотьеры), но ввиду решительного превосходства Brisignelli, кондотьеры и слабые остатки ленных дружин играли лишь второстепенную роль.

Строились Brisignelli, как швейцарцы, плотными рядами.

Вооружение, в большинстве, было хорошее, но разнообразное: длинные и короткие мечи, самострелы и луки, короткие копья и бердыши, обязательно — дагассы. Предохранительное вооружение — бригантины, легкие шлемы и щиты.

Кроме того, после войны приходилось в определённой мере возмещать ущерб опустошенных областей.

Стратегия тогдашней войны была направлена на систематическое разрушение экономического потенциала противника.

Сраженья были редкими, но, в противоположность сложившемуся мнению, жестокими и кровопролитными.

Есть мнение, с Макиавелли ( Macchiavelli, “I sette del'arte della guerra”) и прочих политиков, осуждавших такую систему комплектования, эта критика пошла, что стратегия наёмных армий не могла задаваться целью разрушение вооружённых силы противника, так как наёмники мол, должны были щадить своего врага, который завтра мол, мог быть их повелителем.

При боевых столкновениях главное внимание обращалось не на то, чтобы разбить противника, a на то, чтобы мол, захватить y него побольше пленных, за которых можно было бы получить хороший выкуп.

Вся стратегия Кондотьеров мол, сводилась к тому, чтобы сохранить свои войска, свое положение и получить возможно большую личную выгоду.

Таким образом, объясняют и известное развитие заботы по обеспечению войск продовольствием, искусство маневрирования, устранявшего пролитие крови, в чём доходили даже до виртуозности.

Согласно широко тиражируемого мнения политиков, “быстрое” окончание войны было Кондотьерам не на руку, так как с прекращением её они переставали быть нужными государству, которому служили.

Чтобы не быть вынужденными приискивать себе нового повелителя, нуждавшегося в них, выгодно было возможно более затягивать войну, не ради какой-либо политической цели, a ради самой войны, дававшей им пропитание.

Вот почему мол, надо было вести её “медленно”, избегая крупных решительных столкновений, ведя бесконечные осады не имевших никакого стратегического значения пунктов, предпринимая бесчисленные марши и контр-марши и при всем том устраивая возмутительные грабежи и насилия над мирным населением.

Кондотьеры принуждены были изыскивать способы, чтобы наилучшим образом выходить из трудного положения и с успехом бороться в атмосфере недоверия и политического двуличия; думать же о развитии военного дела им якобы было некогда.

Тем не менее, в начале Quattrocento мы встречаем в числе Кондотьеров замечательные личности: Браччио ди Монтоне, Бартоломео Коллеони, Роберто и Сигизмондо Малатеста, Пиччинино, Карманьола, Котиньола и особенно Сфорца (Аттендоло и Франческо), которые ввели в современную им тактику многие улучшения.

Основной тактической единицей было "копьё" тяжелой кавалерии, иногда сражавшееся в пешем строю.

Для сражения 25 "копий" объединялись в squadra под командой первого по старшинству командира.

Пехотинцы, вооружённые щитами и коротким оружием встречаются в Италии с Unocento

К периоду со второй половины Trecento по первую половину Quattrocento относят качественный и количественный кризис пехоты. Впоследствии этот кризис был преодолён и со второй половины Quattrocento пехота преобладает на полях сражений.

Все более многочисленная пехота подразделялась на три основные категории:
пикинеры (lancieri)
щитоносцы (palvesai)
стрелки (tiratori)

В первой половине века она в основном использовалась для обороны и осад, но иногда и в наступлении, для чего пехотинцев вооружали мечом и щитом.

Эффективность её действий против полевых укреплений возрастала благодаря широкому использованию стрелков, среди которых все большее распространение находило ручное огнестрельное оружие (schioppettiere).

Тактика находилась под влиянием двух школ кондотьеров начала века:
Муцио Аттендола - Muzio Attendolo
Браччио да Монтоне - Braccio da Montone

Первый отводил основную роль маневрированию, второй – последовательным кавалерийским атакам.

В целом кондотьеры Quattrocento – командиры войск, состоявших из разных и неравноценных компонентов – не придерживались каких-то жёстких норм, а - как и в остальной Европе – исходили из специфики конкретного боя.

Эффективность и степень взаимодействия различных компонентов их войск постоянно росли.

Пехота

Пехота составляла не более 50—30 % их армии.

Она делилась на:
тяжёлую, вооруженную пиками и кинжалами или шпагами
легкую — стрелков, арбалетчиков и аркебузеров, число которых было, впрочем, незначительным (от 16 до 10 % пикинеров).

Тяжёлая пехота носила предохранительное снаряжение ( кольчугу и нагрудник).

У некоторой части отборной пехоты были латы, покрывавшие руки и спину, но шлемов пехота почти не носила.

В бою тяжёлая пехота строилась в сомкнутой квадратной массе, до 10 000 человек.

Впереди этой грузной фаланги наступала рассыпная лёгкая пехота, завязывавшая бой.

Если численность пехоты превышала 10 000, то она образовывала несколько "баталий" ("battaglione"), называвшихся авангардом, главными силами и арьергардом; однако во время боя все 3 массы выстраивались в одну линию и, сталкиваясь одновременно, встречали противника пиками, a затем схватывались врукопашную.

Существовало построение из 4 масс, располагавшихся попарно в 2 линии и сплошь состоявших из пикинеров, в центре же этих масс помещался прямоугольник из пикинеров и стрелков, в середине которых располагались знамя, артиллерия и начальник отряда.

Другое построение, тоже из 4 масс, располагалось в виде креста. В центре его — обоз и знамя, a во входящих углах — орудия.

По желанию этот крестообразный порядок мог видоизменяться в шахматное построение в 3 линии, причем дистанция между линиями не превышала глубины каждой отдельной массы.

В большом ходу было также построение "клином" (свиная голова). В первой шеренге 3—4 ряда, a в каждой из следующих — на 2 ряда больше.

В боевых порядках пехоты того времени мы видим склонность к оборонительным формам.

Пехота всё еще считается неспособной к наступательным действиям.

Конница итальянских наёмных армий начала Quattrocento составляла от 50 до 70 % армии.

Она образовывала обыкновенно копья, в 5—6 коней каждое:
из латника в полном “рыцарском” снаряжении
его оруженосца, имевшего большей частью облегчённое снаряжение
пажа
3—4 стрелков, оснащённых метательным оружием (приданных)

Первый латник (capolancia) носил более тяжелое вооружение и считался ударной силой (armigero vero), второй латник был оруженосцем (piatto) и, несмотря на более лёгкий доспех, тоже считался тяжелой кавалерией.

Паж (paggio, ragazzo) исполнял роль слуги в походе и очень редко, случайно, роль вспомогательного бойца на поле боя.

Кроме этой тяжёлой конницы, имелась средняя — конные арбалетчики, имевшие облегчённые латы и сопровождавшиеся оруженосцами.

Представителями лёгкой конницы являлись так называемые стратиоты (от итальянского слова strada — дорога, указывающего, что они высылались вперед по большим дорогам для разведки), служившие главным образом y венецианцев и вооруженные 10—12-футовыми копьями, которые имели железные наконечники с обоих концов, называвшиеся арцагаей (arzagaye).

Конница для боя строилась в глубокие массы, от 12 до 16 шеренг в промежутках между баталиями, a главным образом на флангах.

В ходу было также построение "клином", вытеснившее прежний “рыцарский” (“feudale”) боевой строй "en haie" (частокол).

В клинообразном боевом строе первую шеренгу составляли 5—7 всадников, a в каждом следующем шеренге становилось на 2 латника больше, чем в находящейся впереди.

Для отряда в 200 человек, имея в первой шеренге 5 всадников, понадобится, таким образом, 12 рядов

При большей численности конного отряда увеличивалось число латников первой шеренги (до 9—11) и самое число шеренг.

Артиллерия

При армии возились на быках бомбарды, стрелявшие каменными ядрами:
тяжёлые — 300-фунтов
облегчённые — 200-фунтов

В большом ходу были так называемые цербатаны (пищали), занимавшие среднее место между аркебузой и пушкой.

Но вообще артиллерия находилась в зачатке, наёмники ее не любили, противясь введению этого оружия.

Немудрено, что при таком жалком состоянии артиллерии, требовавшей при том целой массы повозок (2 бомбарды с принадлежностью и снарядами возились на 50 повозках), она не имела большого значения.

Артиллерия не считалась отдельным родом войск, и артиллеристы были на одной линии с погонщиками волов и обозной прислугой.

Во время боя артиллерия располагалась на фланге, на безопасном месте, недоступном для противника, a если это являлось невозможным, то ее распределяли равномерно по всему фронту.

При ведении кампании итальянцы использовали три вида снабжения:
из обозов, идущих из баз
из складов, создаваемых в районе операций
и, наконец, наиболее распространенный способ, покупку на месте

Флорентийцы имели даже три особых Signori del mercato dell esercito для этих целей.

Если территория была вражеской, то о покупках на месте, естественно, речь не шла.” Война питает войну”

В каждой армии имелись отряды guastatori (разорителей), состоящие из легкой кавалерии, в чьи функции входило, помимо нанесения ущерба территории врага, снабжение своих частей захваченным провиантом.

Что касается управления во время боя, то наиболее выдающиеся Кондотьеры (например Браччио ди Монтоне и Сфорца) применяли уже идею резерва и старались не допустить одновременного столкновения всех имевшихся в их распоряжении войск, оставляя в руках отборную часть пехоты для окончательного удара.

Они развивали также подготовку этого удара предварительным утомлением противника действиями лёгкой пехоты и прикрывали своё расположение высылкой сильной кавалерии.

Аттендоло и Франческо Сфорца не менее замечательны своими заботами по организации хорошей пехоты, численность которой они стремились увеличить.

Тем не менее, эти выдающиеся Кондотьеры не могли создать ничего прочного, так как все действия их были скованы гибельной системой комплектования.

“.. Армии кондотьеров оставались по преимуществу конными и маленькими, так как каждый лишний человек был обузой для кондотьера; его приходилось не только довольствовать, но и выделять ему его долю из добычи…

…На кондотьеров жестоко нападали итальянские патриоты, с гениальнейшим Макиавелли во главе.

В наёмных войсках, не одушевляемых гражданским чувством, они видели гибель Италии, раздробление, узурпацию тиранами власти в свободных республиках, патриоты тяготели к идеалу римской милиции.

Кондотьеров обвиняли в том, что они "живодеры". Таким живодером был, например, немец герцог Вернер фон Урслинген (Гварнерио), избравший себе девиз: "враг Бога, сострадания и милосердия".

У итальянских кондотьеров, однако, часто встречается оригинальная христианско-патриотическая идеология.

Если и между ними были крутые люди (знаменитая фамилия Сфорца — означает насилователь), то условия войны и отношения хозяев, нанимавших кондотьеров, к ним объясняют это. Когда папа Сикст IV узнал, что нанятый им кондотьер Роберт Малатеста одержал полную победу, он распорядился его умертвить.

Такие отношения, конечно, вызывали во время операций у кондотьера мысль — не только разбить противника, но и охранить интересы свои и армии со стороны нанявшей их власти.

Макиавелли и другие патриоты обвиняли кондотьеров в том, что они, чтобы не остаться без работы, затягивали войну, как недобросовестный адвокат затягивает судебный процесс, что они стремились к фокусничеству, что бои их между собой оставались бескровными, а победы имели призрачный характер.

Несомненно, известное стремление к виртуозности, к искусству для искусства, характерно для кондотьеров.

Но у них же народилась осмысленная операция, осмысленная тактика вместо анархической тактики и стратегии средневековья; они обращали особое внимание на правильное снабжение армии, так как солдат служил только хорошо обеспечивающему его кондотьеру, — а когда возникала опасность для самого кондотьера, как это было, когда флорентийцы двинулись против Кастручио Катракани, кондотьеры умели вести очень кровопролитный бой. ..”

С начала XV века в правящих верхах практически на всей территории Западной Европы, наблюдавшей успехи швейцарцев, создалось убеждение в бессилии феодального ополчения — сеньора с его свитой — в борьбе против вооруженной силы, сложившейся по швейцарскому образцу. Повсюду предпринимались опыты военной реформы. Появлявшиеся издания латинских и греческих авторов, посвященные военной истории и военному искусству, привлекали внимание всех вдумчивых правителей и военачальников. Карл Смелый, герцог Бургундский, который вел войну со швейцарцами, тщательнейшим образом изучал военное наследие Ганнибала (того самого, который попортил немало крови Риму во время Второй Пунической войны) и возил с собой в поход посвященные Ганнибалу труды. Инструкции Карла Смелого носят отпечаток почти современной нам тактической мысли. Однако, беда Карла (приведшая к его гибели в 1476 г.) состояла в том, что для организации армии у него было только феодальное ополчение, которое по его зову приводили с собой ( если приводили) верные ему вассалы. Состоящие из них подразделения абсолютно не поддавались переделке на регулярный лад. Основой его армии по-прежнему было "копье" из латника и его свиты различных родов оружия. Несмотря на значительные усовершенствования в технике, на повышение дисциплины, на прекрасную артиллерию, в решительных боях Карл Смелый терпел от швейцарцев крупные поражения. Скептическое отношение военной среды к учености Карла и его реформам вылилось в остроту придворного шута в момент бегства разбитой под Грансоном армии: "Вот мы и доганнибалились".


Сознание бессилия феодальных ополчений заставило перенести центр тяжести организации вооруженных сил на наемников. Однако пользование наемными войсками представляло крупные неудобства. Меньше всего последние ощущались в Англии, которая вела войны за морем и которую поэтому не затрагивал весьма неприятный вопрос о демобилизации навербованных банд: последние оставались на территории Франции. Английские наемники не могли сложиться в политическую силу. Ужас наемничества для государства состоял в том, что, когда война оканчивалась, наемник, если он не был рыцарем-землевладельцем, не находил себе места. С приобретенными на войне навыками крестьянин уже не годился быть крепостным; в городе на демобилизованного смотрели с опаской, да и места в цеху за ним никто не сохранял. Демобилизация представляла непреодолимые трудности. Главный рынок наемничества представляла Фландрия (особенно Брабант), так как в этом углу Европы было удобно вербовать и Германии, и Франции, и Англии. Уже в 1171 г. между Фридрихом Барбаросса и французским королем Людовиком VII было заключено взаимное обязательство — не терпеть в своих государствах "бесславных людей, брабансонами (по названию г. Брабант, см. выше) или которелями называемых". Ни один их вассал не должен был допускать, чтобы такой человек (т. е. бывший наемник) женился на их земле или поступил на постоянную службу. За предоставление работы и крова демобилизованному, епископ отлучал от церкви, а соседи силой принуждали выгнать демобилизованного. Через 8 лет Латеранский собор грозил всяческими карами наемникам всех сортов и национальностей, а в 1215 г. Великая Хартия Вольности вовсе запрещала наемничество.

В этих условиях вызываемые к существованию каждой войной наемники поневоле, как люди, которых демобилизация ставила вне закона, складывались в тесно сплоченные товарищества, компании, как они звались на латыни. В особенно трудном положении оказывалась Франция в перерывы Столетней войны, чтобы дать отпор английским наемным войскам, французы были вынуждены завести и у себя многочисленные наемные части; во время перерыва войны на территории Франции оказывались поставленные вне закона, но крепко сплоченные, английские и французские компании, которые обращались во вполне коммерческие предприятия (предводимая священником (Свечин его именует "протопопом") Арно-де-Серволь банда так и звалась — "Общество для извлечения прибыли"), которые делили между собой страну и грабили каждая свой участок. В 1362 году, когда против них было мобилизовано феодальное ополчение, компании собрались близ Лиона в числе до 15 тыс. человек и в сражении при Бринье наголову разбили графа Танервиля с ополчением Бургундии, Шалона и Лиона. Разбойничьи компании показали полное превосходство в военной подготовке: королевские силы были окружены, потеснены, и бой решил удар во фланг. Разбойники отлично подчинялись командам и твёрдо держали строй. При невозможности справиться с шайками наемников оружием, единственным средством избавиться от них был призыв их на новую войну — заманить их в крестовый поход или найти им прибыльную работу у соседей (например, для Французов - отправить в Испанию поддерживать претендента на королевский престол).

Иначе было в Италии. Сначала в борьбе с Гогенштауфенами за самостоятельность, затем в бесконечной борьбе между собой и вооруженной борьбе партий внутри городов, при неудовлетворительности городских милиций, итальянские города все чаще обращались к наемникам. Последние, сделав из войны ремесло, переходя со службы одному политическому центру на службу другому, тоже сложились в особые организации, но, в отличие от прочих стран Европы, они не застряли на стадии разбойничьих шаек, а добились весьма значительного политического веса. Во главе стоял кондотьер, т. е. предводитель, который набирал отряд, и, как опытный менеджер, искал с ним наиболее выгодной службы. Обострение гражданской войны создавало многочисленных политических эмигрантов, которые комплектовали ряды наемников. Власть кондотьеров взад шайками этих изгнанников или искателей приключений с течением времени росла — шайки из товарищеской организаций обращалась в отряд, преимущественно конный, содержимый и во всем зависимый от его начальника. Создалась положение, напоминавшее германских князей с их отрядами на службе дробившейся Римской империи, в обоих случаях приведшее к захвату власти предводителями профессиональных воинов.

Армии кондотьеров безусловно доказали свое превосходство над феодальными ополчениями. Вилани, описывая столкновение наемников с неаполитанским рыцарством, еще в 1349 г., утверждает, что не было даже боя, а происходила просто ловля баронов и богатых рыцарей, за которых можно было получить хороший выкуп. Армии кондотьеров оставались по преимуществу конными и маленькими, так как каждый лишний человек был обузой для кондотьера; его приходилось не только содержать на довольствии, но и выделять ему его долю из добычи.

Господство кондотьеров XIV и XV века представляет эпоху расцвета ренессанса. Многие кондотьеры, сделавшиеся оседлыми правителями крупных городов, стали покровителями возрождения наук и искусств - учёность была им не чужда, а в античных трудах они черпали ценные военные мысли. В военном отношении происходит быстрый рост: воскрешаются античные идеи в тактике и стратегии, нарождается обширная военная литература; вместо бесформенного протокола средневековой хроники создается связное, правда, не лишенное тенденции, военно-историческое повествование. У них же народилась осмысленная операция, осмысленная тактика вместо анархической тактики и стратегии средневековья; они обращали особое внимание на правильное снабжение армии, так как солдат служил только хорошо обеспечивающему его кондотьеру, — а когда возникала опасность для самого кондотьера, как это было, когда флорентийцы двинулись против Кастручио Катракани, кондотьеры умели вести очень кровопролитный бой.

Возрождается военная наука и образование: из первой военной школы Альберико Барбиано, по выражению современника, герои выскакивали, как из троянского коня. В ту эпоху Италия - это страна, в которой организация военного дела была наиболее высоко развита и она ближе всех стояла к созданию постоянных вооруженных сил. Итальянские кондотьеры, к своему несчастью, стали козлами отпущения итальянской раздробленности, когда они с началом Итальянских войн были сметены массами хлынувших из-за гор французов, испанцев и немцев ( в чём-то повторилась история V-VI веков). Система высокой организации военного дел была сломана, когда итальянские государства, разбросанные по блокам, душили друг друга в беспощадной схватке за чужие интересы. В огромном конфликте всеевропейского масштаба, Итальянских войнах, собственно итальянские вооруженные силы, разбитые на небольшие силы разных государств, разнесенные в разные лагеря, быстро сгорели без следа, сметенные залпами аркебузиров и канонадой крепнущей артиллерии.

Италия, несомненно, являлась центром интеллектуальной, культурной, политической, деловой жизни Европы в XIV-XV вв. Плотность населения на полуострове была столь велика, что территориально относительно небольшие государства Италии имели численность населения, сопоставимую с численностью куда более обширных заальпийских соседей. Человек из-за гор воспринимался итальянцами как варвар, “ультрамонтан”. Все великие достижения мысли, чудеса архитектуры, литературные шедевры находились здесь, в Италии, полагали итальянцы.

Они более чем прохладно относились к землям соседей за Альпами, предпочитая заниматься собственными проблемами. Италия XIV - XV веков - это самодостаточный политический мир с кипящей страстями жизнью. Определяющими жизнь полуострова являлись пять государств: Миланское герцогство, Венецианская республика, Флорентийская республика, Папское государство, Неаполитанское королевство. Множество других, более мелких политических образований попеременно примыкали то к одним, то к другим лидерам. Основная политическая тенденция Италии XIII - XIV в.в. - укрепление суверенитета городов, формирование многочисленных коммун сопровождалась обилием мелких конфликтов. Избавление от власти сеньора означало для города, в том числе, и потерю его покровительства, включая и военную защиту. Сомнительная крепость городских стен и доблесть граждан отныне служили единственной защитой от посягательств соседей.

Крупные синьоры и республики постоянно пытались реализовать свой военный потенциал для утверждения своей власти в том или ином городе Италии, причем часто их интересы территориально пересекались. Все эти обстоятельства определили повышение спроса на военную силу. Ресурсы сбора классического рыцарского ополчения у итальянских монархов были невелики, а в республиках и вовсе ничтожны. "Вальвасоры" (мелкие рыцари) не могли обеспечить создание достаточно сильной армии. При этом Италия оставалась страной с колоссальным по тем временам денежным оборотом, страной, куда стекалось золото со всех уголков Старого Света. Так вполне естественно в Италии стал формироваться рынок профессионалов-наемников, называемых "mercenarii".

Наемники стали появляться в изобилии на генуэзской и сиенской службах где-то с 1220 года (в первую очередь вспоминаются знаменитые генуэзские арбалетчики, отметившиеся даже на Куликовом поле в 1380 г.). К середине XIII века среди нанимателей обнаруживается и Флоренция. В битве при Монтаперте в 1260 г. между сиенско-гиббелинской и флорентийско-гвельфской армиями на стороне Флоренции сражались 200 наемников-кавалеристов. С ними были заключены трёхмесячные контракты и набирались они в Эмилии-Романии. В 1277 г. на флорентийской службе всплывают 100 английских наёмников. В 1289 г. граф Амаури Нарбонский, командовавший флорентийской армией при Кампальдино, имел в течение двух лет в сотню-другую анжуйских кавалеристов.

В первой четверти XIV в. Италию захлестнула волна немецких наемников, чьи отряды назывались Отрядами Удачи (Compagnii di Ventura). В последствии, это название распространилось на все наемные части Италии, (а теперь, спустя 700 лет "солдатами удачи" на европейских языках зовут просто наёмников). Первоначально они насчитывали 50 - 100 человек и не оказывали заметного влияния на политику. Однако с середины XIV в. стали возникать куда большие части, по численности напоминающие средневековые армии. В 1342 г. "Великий отряд" бывшего монаха Фра Мориале состоял из 3 000 barbute (немецких латников). В 1351 же году "Великий отряд" уже насчитывал 9 000 солдат (7 000 латников, 2 000 арбалетчиков) - укрупнение наёмнических формирований происходило на глазах.

Отступление:
Под упомянутым выше латником в литературе понимают тяжелого средневекового кавалериста (man-at-arms, homme d'arme, uomo d'armo), т.к. термин рыцарь не вполне подходит, неся дополнительный социальный смысл. Каждый рыцарь являлся латником, но не каждый латник был рыцарем. Задача рыцаря - смять, сокрушить, подавить прямой мощью. Он сам - одиночный, универсальный боец, способный драться верхом и спешенным, владеть любым оружием. Он - боевая единица сам по себе, составляющий основу “копья”. Число вспомогательных бойцов не столь важно, оно меняется в зависимости от места, времени и возможностей. Поэтому не следует смешивать кавалерию и рыцарство. Первая есть продукт Нового времени, сущность ее заключается в скорости, натиске, способности произвести охват флангов врага, что достигалось выучкой и боевой слаженностью, достигавшейся совместной тактической работой в поле ( об этом кратко, но вполне убедительно пишет А.А. Свечин).
Рыцарскую армию можно сравнить с современной танковой дивизией, ударную мощь которой составляют 150 - 300 танков, при этом в состав дивизии, помимо танкового полка, входит ещё и стрелковый, и артиллерийский и многочисленные обеспечивающие службы с общей численностью личного состава 10-20 тыс. человек. Но использование дивизии в качестве танковой возможно именно из-за наличия этих пары сотен танков, иначе она превращается в пехотную. Так и в средние века нанимателя не интересовал состав “копья” в армии, считалось, что оно включает необходимую поддержку для латника. Утратив латника (или обоих латников) "копьё" автоматически превращалось в группку вспомогательной пехоты. Иногда на поле боя разные рода войск образовывали собственные формации, но чаще всего латник и его поддержка действовали в непосредственной связи друг с другом, то есть “копье” являлось не только административной, но и боевой единицей.

Тогда же возникает "Отряд Св. Георгия" (он же, иногда, Великий), созданный Лодризио Висконти (2 500 латников, 1 000 пехотинцев, среди последних было много швейцарцев). В числе его соратников были Конрад фон Ландау и Вернер фон Урслинген (последний гордо именовал себя “врагом Бога на земле”). В 1361 г. появился "Белый отряд" (6 000 солдат). Первым его командиром был Альберт Штерц, затем - сэр Джон Хоквуд. Вместе с Хоквудом в Италии появились прославившие себя в идущей за Альпами Столетней войне английские лучники и привычка латников спешиваться. Этот отряд, никогда не покидавший Италии, послужил прообразом знаменитого Белого отряда Конан Дойля. В 1363 г. при Кантурино "Белый отряд", находившийся на флорентийской службе, разбил отряд фон Урслингена.

В Италии остались четыре крупных отряда: Хоквуда, Штерца, Бонгартена ("Отряд Звезды") и Амброджио Висконти ("Отряд Св. Георгия"). Эпоха Великих отрядов явилась подлинным кошмаром для итальянских городов. По размерам это были подлинные армии, за два века до Тридцатилетней войны воплощавшие в жизнь принцип Валленштейна: “Война кормит войну”. В этом им помогала плотность заселения Италии - при характерных для тех времён размерах войск грабёж населения мог обеспечить не только вознаграждение личному составу, но и его пропитание. Маленькие городки жили в постоянном страхе быть разграбленными наемниками. Единственным способом защититься от такого отряда было нанять свой собственный. Но только крупные государства могли себе позволить подобный найм на более-менее постоянной основе. Разгром при Кантурино "Великого отряда" фон Урслингена был следствием войны между Миланом и Флоренцией.

Милан конца XIV - начала XV в.в. являлся наиболее мощной в военном отношении силой. До тех пор, пока был жив Хоквуд, благодаря его таланту, сохранялся паритет между Флоренцией и Миланом. В 1394 г. флорентийцы похоронили Джованни Аукута (так они называли Хоквуда) во флорентийском соборе Санта Мария дель Фьоре. Слава Хоквуда была так велика, что английский король Ричард II попросил разрешения флорентийцев перезахоронить его на родине в Хедингаме. Флорентийцы благородно возвратили прах великого кондотьера на родину, где его могила с тех пор была утеряна, но в соборе до сих пор можно видеть могильную плиту с его именем (изрядная такая мраморная плита на полстены, с цветным рельефом конного Хоквуда). Вместо Хоквуда в 1394 г. Флоренция пригласила на должность генерального капитана Бернадона де Серре. Де Серре был гасконцем, пришел в Италию в 1370 г. вместе с Бретонским отрядом. В 1402 г. Бернадон потерпел сокрушительное поражение от миланской армии при Казалекьо, после чего вернулся во Францию.

Не ограничиваясь военными успехами, а основываясь на них, Милан с конца XIV в. стал ещё и ведущей политической силой Италии. Его герцог, Джан Галеаццо Висконти проводил политику найма всех знаменитых кондотьеров, предпочитая талантливых полководцев покупать оптом, а не разбивать на поле битвы. В результате в начале XV в. все выдающиеся кондотьеры Италии: Альберико да Барбьяно, братья Малатеста, дал Верме, Фачино Кане, Карманьола состояли на миланской службе. Всем соседям пришлось испытывать на себе силу миланского оружия, поступившись своими принципами вместе с частью территории. Именно в миланской армии этого периода наблюдается расцвет военных талантов итальянских наемных капитанов. Первым кондотьером-итальянцем стал Альберико да Барбьяно. Начиная карьеру в отряде Джона Хоквуда, он стал свидетелем резни, учиненной в Чесна. Вскоре, отделившись от "Белого отряда", да Барбьяно сформировал собственную кондотту (7 000 солдат, 1 000 копий), назвав ее "Отрядом Знамени Св. Георгия". Его звездным часом стала битва при Марино 30 апреля 1380 г., где был разбит Бретонский отряд. Папа одарил Альберико 8 000 дукатов и стягом с красным крестом на белом поле и девизом “Italia liberata dai barbari” (“Италия освобождена от варваров”). В дальнейшем у да Барбьяно нашлось немало последователей и с начала XV в. военное дело в Италии прочно переходит в руки итальянцев.

В XV в. итальянская армия делилась на две части - кондотьеров, войск организованных в наемные отряды разной величины, и войска, составленные из отдельных наемников. Первые постоянные войска в Италии: гарнизонные части, стоявшие на довольствии государства - provisionati. В 1420 г. миланский герцог Филиппо Мария Висконти создал подразделение личной охраны (familiares ad arma, famiglia ducale). Оно сначала насчитывало 700 латников, в него записывали тех, кто служил в миланской армии 5 лет и больше. К 1467 г. эта часть достигла численности в 2000 латников, сведенных в 11 эскадронов famiglia. По примеру Милана в Неаполе Альфонс V в 1442 г. создал свою famiglia в 1000 латников, организованных в 20 эскадронов. Папская гвардия состояла в основном из пехоты и насчитывала 300 человек. Видимо, папа не испытывал необходимости в создании более престижных постоянных кавалерийских сил.

Копье (lancia): основная тактическая единица, в состав которой входил один тяжеловооруженный кавалерист capolancia, один легковооруженный конный щитоносец-слуга piatto или paggio. "Копье" занесли в Италию приблизительно в середине XIV века английские воины, отработавшие эту тактическую единицу в битвах Столетней войны при Креси и Пуатье. Тактическая единица кавалерии, "копье" позволяло сражаться и в пешем строю. В XV веке, особенно в Италии, в состав "копья" стали вводить пеших стрелков. Некоторые исследователи подчеркивали "новаторский характер" английской кавалерии, нередко спешивавшийся для боя, но, по мнению Альдо Сеттия, так итальянская кавалерия сражалась и раньше: Aldo Settia, Comuni in Guerra. Armi ed eserciti nell'Italia delle città, Bologna, Clueb, 1993, pp. 108-112. В XV веке "копье" стало основным войсковым подразделением и особенно эффективной "отдельной" боевой единицей. ( http://tgorod.ru/index.php?topgroup...4&contentid=278

Итальянское “копье” состояло из трех человек: двух латников и одного пажа. После появления Белого отряда Хоквуда итальянские латники хотя и переняли на время английский обычай драться пешими, но предпочитали, однако, бой в конном строю. Первый латник (capolancia) носил более тяжелое вооружение и считался ударной силой (armigero vero), второй был оруженосцем (piatto) и, несмотря на более легкий доспех, тоже считался тяжелой кавалерией. Паж (paggio, ragazzo) исполнял роль слуги в походе и очень редко, случайно, роль вспомогательного бойца на поле боя.
Во Франции, к примеру "согласно ордонансу 1445 года «копье» состояло из шести человек (рыцарь, «кутилье» — пехотинец, вооруженный копьем с крюком, паж, два конных стрелка и кнехт — слуга) и шесть лошадей. Таким образом, в состав «копья» входили тяжеловооруженный воин (рыцарь) и легковооруженный (паж), всадники, пехотинец и конные стрелки.
Для боя ордонансовая рота строилась в четыре шеренги: в первой — рыцари, во второй — «кутилье», в третьей и четвертой — конные стрелки. Рыцарь все еще был главным бойцом и не превратился в командира «копья». «Кутилье» и конные стрелки в бою являлись поддержкой рыцаря."

Полное отсутствие в составе итальянского “копья” людей, оснащенных метательным оружием, объясняется наличием больших наемных пехотных контингентов, причем оплата профессионального арбалетчика была равна оплате латника (4 дуката в месяц). “Копье” в среднем получало 10 дукатов в месяц. Помимо постоянной оплаты существовали дополнительные деньги за штурм и за захваченную добычу и пленных.

В 1404 - 1405 гг. папские и венецианские войска получали по 15 дукатов, в 1414 - 12-13 дукатов, в 1420 - 10 дукатов на копье. На протяжении 1424 - 1454 г.г. Флоренция платила каждому копью 11 - 12 дукатов, папская армия - 9 - 10 дукатов, в то время как Милан и Венеция 8. Тенденция была такова, что чем более длительным был срок найма, тем меньше была месячная оплата (опт во все времена обходился дешевле розницы).

Согласно исследованиям Пьеро Пьери, доходы основных итальянских государств и герцогства савойского в XIV веке составляли:

• Неаполитанское королевство (арагонской династии): 800 000 – 1 000 000 дукатов;
• Папское государство: 300 000 фьоринов (без церковных даней католического мира);
• Флорентийская республика, косвенные налоги: 250 000 – 300 000 фьоринов;
• Венецианская республика: 100 000 дукатов;
• Миланское герцогство: 800 000 дукатов (не считая чрезвычайные налоги);
• Савойское герцогство: 200 000 – 250 000 дукатов.

С совершенствованием финансовой системы, основу которой составляли косвенные налоги, но, по необходимости, все более ориентированной на войну, и рационализацией финансов (в 1427 году Флоренция ввела Кадастр), ростом государственного долга и внедрения практики принудительного государственного займа, в итальянских государствах появляется финансовая бюрократия. Ее служащие (так называемые collatrali), отвечающие за финансовый контроль, администрацию и снабжение вооруженных сил, осуществляли административно-контрольные функции при командующих и кондотьерах.

Очень скоро финансовые трудности (в 1433 году государственный долг Флоренции после долгих и чрезвычайно дорогостоящих войн с Филиппо Мариа Висконти составлял почти четыре с половиной миллиона фьоринов, а ежегодные проценты по нему 220 000 фьоринов) вызвали проблемы с оплатой войск, которых из-за непрерывных войн приходилось содержать на постоянной основе. По ставкам разных категорий наемников и бухгалтерской отчетности Компаний Удачи можно попытаться составить более или менее точную смету государственных военных расходов. Так по детальной и хорошо изученной документации соответствующие расходы Венеции в "мирный" период зимы 1447 года, когда республика содержала войско в 6000 конных, 3000 пехотинцев и во время войны 1447 года, непосредственно после битвы у Казальмаджжоре (1446 год), когда численность войска возросла до 10000 конных и 7000 пехотинцев, при месячной ставке 9 – 11 фьоринов на "копье" конницы и 2 – 3 фьорина на пехотинца должны были составлять в среднем соответственно 330 000 и 610 000 фьоринов в год, плюс provisioni отдельных командующих и различные премиальные.

Хотя ставки и колебались от одного государства к другому и устанавливались индивидуальными контрактами между государством, кондотьером и отдельными наемниками, как мне удалось установить (в диссертационной работе), колебания эти были незначительными: от 7 до 11 фьоринов (7 фьоринов в Неаполитанском королевстве и Папских владениях, 9 – 11 фьоринов в Венеции и Флоренции) в месяц на "копье" кавалерии и 2 – 3 фьорина в месяц на пехотинца).

Наём дополнительных войск обходился дорого: учитывая, что оплата и ее регулярность не были гарантированными, наемники требовали задатка – так называемой prestanza – в размере платы за несколько месяцев вперед, то есть весьма значительной для казны государства-нанимателя суммы. Со второй половины века стали различать плату военного и мирного времени, но с 1400 по 1450 год их различали редко).

Во Флоренции XV в. мастеровой получал 20 - 25 дукатов в год, хороший мастер в два раза больше. На один дукат можно было купить около 400 л. красного вина или 50 кг мяса. Боевой конь стоил 30 дукатов.

Помимо отрядов кондотьеров существовали lance spezzate. Название означает “сломанное копье”, т.е. от копья отделялся всадник и нанимался на службу сам по себе. Государства, тем не менее, стремились организовывать lance spezzate в “копья”, как всякую тяжелую кавалерию. Некоторые записывались в lance spezzate, чтобы подчеркнуть свою независимость, но в основном эти войска состояли из дезертиров разных армий, в особенности из групп солдат, чей кондотьер был убит. Обычной практикой было взять на службу солдат отряда, записать их как lance spezzate и назначить им нового командира на свой выбор.

“Копья” обычно сводились в эскадроны (squadri), обычно состоявшие из 25 “копий”. Внутри эскадрон делился на 2 - 3 капральства по 10 “копий”, во главе которых стояли caporali. С ростом к концу XV в. числа людей в копьях эскадрон мог насчитывать до 150 человек, но действительно дрались всегда 25 “копий”, которыми командовал caposquadra или squadriere. Впоследствии, эскадроны включались в более крупные подразделения - колонны, которыми командовали colonelli. Число эскадронов в колонне колебалось от 8 до 10, при этом кондотьерские отряды могли делиться между колоннами.

Итальянская пехота (fanti, fanteria) в XV в. была исключительно профессиональной. Использование ополчения в поле было редким, экстраординарным и несерьезным. Пехота состояла из трех видов: копейщиков, щитоносцев и арбалетчиков. На каждую пару щитоносца с копейщиком приходилась пара арбалетчиков. Обычно пехота использовалась в гарнизонах, и насчитывала от четверти до половины от числа латников. На поле боя копейщики и щитоносцы образовывали стену, поддерживаемую сменяющимися стрелками, за которой переформировывалась кавалерия. Со второй четверти XV в. Франческо Сфорца начал использовать на поле боя пехоту активно, что достигалось высокой дисциплиной пехоты, командуемой Пьетро Бруноро и Донато дель Конте.

Постепенно, к концу XV в., стало увеличиваться число пищалей в итальянских армиях, которые по-итальянски назывались schiopetto. Впервые массово schiopettieri были применены в битве при Молинелле (1467 г.) Бартоломео Коллеони. Латники терпеть не могли этого оружия, позволяющего дурно пахнущим простолюдинам (а для замазки запального отверстия во время ожидания выстрела использовался человеческий кал) убивать латников на расстоянии. Во время штурма Перуджи латники, понесшие исключительно тяжелые потери от огня schiopettieri, ворвавшись в город, отрубали руки каждому, кого заставали с пищалью в руках. Однако всегда надо иметь в виду, что каждый пехотинец имел коня и в походе перемещался верхом.

При ведении кампании итальянцы использовали три вида снабжения: из обозов, идущих из баз; из складов, создаваемых в районе операций; и, наконец, наиболее распространенный способ, покупку на месте. Флорентийцы имели даже три особых Signori del mercato dell esercito для этих целей. Если территория была вражеской, то о покупках на месте, естественно, речь не шла. В каждой армии имелись отряды guastatori (разорителей), состоящие из легкой кавалерии, в чьи функции входило, помимо нанесения ущерба территории врага, снабжение своих частей захваченным провиантом.

Во время войны кондотьеры часто использовали полевые укрепленные лагеря, seraglii, где могла надолго укрыться целая армия. Кампании часто сводились к осаде таких лагерей, так, в 1441 г. Пиччинино блокировал Сфорцу именно таким лагерем и в течение полугода морил Сфорцу голодом, пока тот почти не сложил оружия, чему помешали уже чисто политические причины.

Очень часто мнение о кондотьерах складывается по работам Макиавелли, который считал, что кондотьеры слишком много получали, слишком мало воевали и почти никого не убивали, предпочитая вместо убийства пленение врага. Кровожадность Макиавелли могла бы быть удовлетворена. На поле боя сложили свои головы такие кондотьеры, как Браччо да Монтоне (Аквила), Никколо Фортебраччо (Камерино), Кавалькабо (Чиньяно), Джентиле делла Леонесса (Манербио), Пьетро Бруноро (Негропонте). Макиавелли иллюстрирует “Историю Флоренции” данными о потерях. По его мнению, в битве при Ангияри (1440 г.) “один человек был убит, один упал с коня и задохнулся до смерти”. По сообщению хронистов, в этой битве погибло 900 человек с обеих сторон. В битве при Молинелле (1467 г.) утверждает Макиавелли, “несколько лошадей было ранено и взято несколько пленных”. Хронист пишет, что в этой нерешенной схватке “пало 600 человек, а на следующий день вся равнина смердела, и в каждой канаве лежало по телу”. В битве при Кампоморто (1482 г.) пало 1 200 человек, после сражения при Римини (1469 г.) монахи близлежащего монастыря Санта Колка собрали 300 трупов.

В XV в. в Италии произошло 71 крупное сражение, 51 крупная осада. По интенсивности военных конфликтов Италия была, пожалуй, самой “горячей” точкой Западной Европы. Общие и городские хроники содержат разные сведения о стычках и войнах итальянских кондотьеров после смерти Джан Галеаццо Висконти. В это время возвысился Аттендоло Сфорца, и окрепла его дружба с Браччо да Монтоне (он же - Андреа Фортебраччо, Андреа - это его имя, остальное - фамилии, прозвища и титулы). Эти два кондотьера стали основателями двух школ военного искусства и главами двух кланов, противостоящих друг другу - брачческов и сфорцесков. Бывали времена, когда все вооруженные силы Италии были собраны в этих двух лагерях.

Браччо и Сфорца имели даже некую символическую общность. Оба родились и умерли почти в одно и то же время, оба только благодаря своей личной доблести и талантам добились огромной власти и стали первыми капитанами Италии своего времени, оба были обожаемы своими солдатами. Сфорца предпочитал наносить главный удар в генеральном сражении с помощью своих огромных сил и мощи, использовал активно пехоту. Браччо был мастером быстрых и неожиданных маневров. Браччо первым ввел в Италии использование в бою кавалерии в эскадронах чередующимися волнами, - прием, ставший впоследствии общим в тактике боя Италии XV в. Обе школы в дальнейшем получили достойных наследников. Брачческов возглавил Никколо Пиччинино, сфорцесков - сын Аттендоло Сфорца, Франческо, впоследствии ставший миланским герцогом.

Одно из известных сражений эпохи кондотьеров - при Аквиле 2 июня 1424 г. - может дать представление о тактике боя того периода. Сражение положило конец очередной войне между двумя соперничающими группировками Неаполитанского королевства: королевы Джованны (войска Сфорцы и Кальдоры), которую поддержал папа Мартин V и короля Альфонса V (войска Браччо). Это было последнее сражение в жизни Браччо.

Городок Аквила был осажден войсками Браччо. Никколо Пиччинино блокировал двумя бастидами подступы к городу, хотя Аквила уже успела получить подкрепления из Неаполя и от Мартина V. Для снятия осады города Лига двинула свою армию. Два лучших кондотьера Италии, Аттендоло Сфорца и Браччо Фортебраччо, противостояли друг другу. Когда союзная армия начала форсирование Пескары, разбухшей от дождей, в ее волнах трагически погиб Сфорца. Генеральный капитан Неаполя, Джакопо Кальдора, остановился в нерешительности. Однако сын Аттендоло, юный Франческо Сфорца, будущий миланский герцог, впервые проявил здесь свой организаторский гений. Он заставил всех упавших духом сподвижников поверить в то, что он - достойный наследник отца. Только благодаря его усилиям армия Сфорцы не развалилась, а уверенно двинулась на выручку Аквиле.

После гибели Аттендоло Сфорца против Браччо продолжали оставаться его злейшие враги: оба Микелотти, Лодовико и Лионелло, его родственники Монтемеллини и главное, генеральный капитан Неаполя Кальдора, который жаждал уничтожить Браччо, своего первого учителя, чтобы вернуть свой потерянный феод. Ожидая приближения союзников, Браччо приготовил свои эскадроны:

№1 - Пьер Джампаоло Орсини;
№2 - Антонио Кантелини, граф ди Пополи;
№3 - Никколо Фортебраччо делла Стелла;
№4 - Брандолини Брандолини;
№5 - Эразмо да Нарни по прозвищу Гаттамелата;
№6 - Стинкеллино;
№7 - Бальдони Малатеста (скорее всего, это отец уже упоминавшегося Сисмондо);
№8 - Никколо да Пиза;
№9 - Антонио Гинеццони по прозвищу Антонелло да Сиена;
№10 - Джованни Унгаро;
№11 - Маттео да Провенца;
№12 - Арриго делла Такка;
№13 - Джованни по прозвищу Джанетто дўАкваспарте;
№14 - Пиччинино;
№15 - Браччо.
Эти эскадроны имели разную численность, но были поделены на более мелкие формирования, всего 24, каждое из которых состояло из 60 “копий” (120 латников). Таким образом, у Браччо было 1440 “копий” против 3 360 “копий” Лиги. Помимо этого, Паоло ди Филиппо да Монтереколе с 200 “копий” и 300 арбалетчиков Бобьо Бальдески был назначен в эскорт знамени Браччо (черный баран на желтом поле) и обоза. Там же перечислен Уголино ди Никола, граф Марери. Никколо Пиччинино с 400 “копий” и 200 пехотинцев был назначен против Аквилы для прикрытия брачческов от вылазок.

Ситуация была той же, что и восемь лет назад, в битв при Сан Эдиджио (7 июля 1416 г.). Тогда папские войска пытались снять осаду с Перуджи. Небольшая армия Браччо, разделенная на несколько эшелонов, постоянно сменяющих друг друга, целый день изматывала противника, удерживая его. Под вечер, Браччо, собрав все свои эскадроны в один кулак, обрушился на врага. Победа была полной. Генеральный капитан Церкви, Малатеста попал в плен вместе с 3 000 солдат и был казнен.

Как и тогда, Браччо делал ставку на своих немногочисленных, но дисциплинированных кавалеристов. Перед сражением Браччо созвал совет. Гаттамелата предложил подождать противника, пока он не растянется по узкой дороге от Рокка ди Меццо в долине Атерно, внезапно атаковать его в нескольких пунктах, лишив его пути отступления и поддержки из Аквилы. Браччо вначале согласился с планом своего любимого кавалерийского офицера, но после рекогносцировки отверг его, т.к. выяснилось, что если войска займут свои позиции, то просто никого не останется, чтобы сдерживать Кальдору в узком дефиле холмов на выходе из Валле дел'Атерно. Поэтому Браччо развернул свои части на равнине перед ручьем напротив дефиле.

Главной целью союзного главнокомандующего Кальдоры было снабдить Аквилу, причем желательно без битвы. Однако по решимости Браччо было ясно, что сражения не миновать. С оставлением частей Сансеверино и Санто Паренте с обозом, войско Лиги было организовано в 16 эскадронов по 300 “копий” (3 360 “копий”, 6 720 латников):

№1 - Лодовико Колонна Лодовико и Меникуччо Уголини;
№2 - Федерико да Метелика;
№3 - Франческо Сфорца;
№4 - Джерардо да Котиньола;
№5 - Леоне Сфорца;
№6 - Антонио Кальдора;
№7 - Джованни ди Стерлино;
№8 - Марино Росса по прозвищу Скарамучча;
№9 - Аквавива Верардо, граф ди Сан Валентино;
№10 - Джакопо Кальдоро;
№11 - Паоло Тедеско;
№12 - Лодовико Микелотти, Лионелло и Реньеро Монтемеллини;
№13 - Джованни Карилло;
№14 - Пьетро дал Верме;
№15 - Андреа делла Серра;
№16 - Луиджи ди Сансеверино.
Первой линией (эскадроны №№ 3, 4, 5) командовал Франческо Сфорца. Микелотти, Антонелло ди Сан Эльпидио и Франческо Караччоло командовали, соответственно, центром, правым и левым флангом. Эскорт знамени Кальдоры (лев на задних лапах внутри восходящего солнца) возглавлял сын генерального капитана Антонио. Граф Долче командовал пехотой. И в той и в другой армии ее было по 3 000 солдат.

Аквиланцы составили собственные отряды под общим командованием Антонуччо Кампонески. Их было 4 по четвертям города. Во главе каждого из них стоял Capo Quatri.

№1 - четверть Санта-Мария - Кола ди Чинино.
№2 - четверть Сан Джорджо - Джакопо ди Буччо.
№3 - четверть Сан Джовани - Джакопо Карбаджо.
№4 - четверть Сан Пьетро.
Общая численность отрядов составляла около 500 человек. В ночь с 1 на 2 июня отряды вышли из Порта Баццано (ворот Баццано) и стали ждать появления Кальдоры.

Утром 2 июня 1424 г. первыми на равнине появились части под командованием Пьетро Теста, Джованни де Вероцци и Антонелло д'Ангвиссола, сопровождавшие обоз. Кальдора хотел спровоцировать на них Браччо, но лишь выстрел одинокой бомбарды с замка дўОкре был ответом на их появление. Первая линия Браччо, под руководством Доминико да Кампотосто и Гульельмо Марсико, в великолепном порядке, красиво развернувшись, прикрыли собственное расположение. Папский эскадрон №1 Колонны и Уголини повел на них атаку, но был отброшен за ручей Атерно и преследуем брачческами до тех пор, пока Колонна не был поддержан своими и, в свою очередь, не отбросил брачческов обратно. Браччо приказал этим силам отойти в укрепления, привести себя в порядок и отдыхать. Этой стычкой началось сражение при Аквиле. Браччо позволил свободно развернуться войскам Лиги, надеясь добиться решительной победы.

Час спустя, Браччо форсировал реку и сам, в великолепном доспехе, отделанном серебром, собрав эскадроны Брандолини, Гаттамелаты и племянника Никколо повел их в атаку на Колонну. Понеся тяжелые потери, папский эскадрон был отброшен, но эскадрон да Метелика поддержал своих, и более многочисленная кавалерия союзников вынудила Браччо отступить.

Когда это случилось, Франческо Сфорца со своими 3 эскадронами попытался прорваться через брод, но был встречен Малатеста, Унгаро и Антонелла да Сиена с таким ожесточением, что исход схватки несколько минут колебался в волнах реки, но все же Сфорца удалось ее форсировать, а за ним всему остальному войску. Браччо ждал этого момента. Почти все войско Лиги, непостроенное, скучилось на берегу после перехода. Браччо во главе своей casa, личной гвардии из 200 “копий”, рядом со своим знаменем бросился в атаку. Удар был чудовищным. Весь центр Лиги был смят и расстроен в одно мгновение, сам Кальдора был дважды сбит с коня, только Сфорца на правом фланге один смог сохранить какое-то подобие порядка. План Браччо начал выполняться - вражеская кавалерия была зажата между горой и болотом. Сзади Браччо стояла вся его кавалерия и пехота. Их оставалось только двинуть, но они продолжали оставаться на своих местах.

В этот критический момент Микелетта, один из командиров неаполитанских сил, увидев, что пехота Браччо неподвижно стоит на холме, с немногочисленными латниками, бросился на выручку и постепенно стал восстанавливать порядок. Туда же, в свалку, была брошена пехота Лиги, наносившая удары в живот вражеским лошадям. Кавалерия брачческов была отброшена. В этот момент Сфорца, сломив сопротивление противостоящего ему эскадрона Малатесты, ударил с левого фланга на брачческов.

Пиччинино, выделенный для наблюдения за Аквилой, увидев этот тяжелый для Браччо момент, собрал своих людей и бросил их на помощь своему капитану. Положение было восстановлено. Однако этот шаг Пиччинино стоил ему того, что его возвели в главные виновники поражения и смерти своего командира. Как только Пиччинино покинул свою позицию, 500 аквиланцев, получив приказ Кальдоры, немедленно атаковали малочисленный заслон, смяли его и ударили в тыл Браччо. Разгром был ужасный, раненый Браччо попал в плен вместе с большинством своих соратников. Пиччинино спасся случайно, прорвавшись сквозь вражеский лагерь в замок Паганика, где находилась казна в 66 000 дукатов. После разгрома к Пиччинино собралось не более 400 “копий”.

Пленный и раненый Браччо, по свидетельству источников противной стороны, через несколько дней умер от “страшного огорчения”. Другие источники утверждают, что этим “страшным огорчением” явились для 56-летнего Браччо чудовищные пытки, которым его подверг Кальдора. Так оборвалась жизнь одного из самых прославленных кондотьеров Италии.

Несомненно, решение Пиччинино прийти на помощь основным силам оказалось в конечном счете фатальным. Однако военная история знает немало примеров удачно завершавшихся рискованных решений и осуждать Пиччинино за то, что в критической ситуации он принял критическое решение, никто не в праве. Главное другое, почему Браччо не ввел в бой те силы, которые должны были уничтожить армию Лиги в момент, когда она была расстроена ударом Браччо? Многие итальянские историки удивляются, как он мог проглядеть момент решающего удара, ведь стоило только двинуть близстоящие кавалерию и пехоту. Обычно полагают, что Браччо был ранен в последней атаке союзников, когда он и попал в плен. Но, если предположить, что Браччо ранили, и он потерял сознание в пылу своей главной атаки, то все встает на свои места. Дисциплина войск Браччо повернулась против него самого. Никто не имел права двигаться до получения приказа своего капитана. Его войска оставались на своих местах даже в виду очевидной необходимости атаковать - так хорошо были вышколены браччески.

Это сражение показывает, что представление о средневековой битве, как о “большой драке”, вряд ли можно отнести к итальянским войнам XV в.

Кондотьерские отряды появляются в Италии ещё в XIII веке, состоя обычно из разного рода иностранцев, отставших от своих отрядов во время походов германских императоров, экспедиций в Неаполь анжуйских или венгерских претендентов. Эти иностранцы объединялись в отряды, так называемые компании, и выдвигали вождя, обычно знакомого с местностью и обстановкой итальянца. Этот вождь созывал и распускал отряд по своему усмотрению, заключал договоры на ведение военных операций, получал деньги от нанимателя и от своего имени расплачивался со своими солдатами. Само слово "солдаты" (от слова "soldo" - плата) возникло именно в этой обстановке.

Первый крупный отряд подобного типа был создан в 1303 году в период борьбы между Неаполем и отпавшей от него Сицилией. Количество отрядов росло год от года. Особенно знаменитыми стали компания, организованная в 1329 году из остатков армии Людовика Баварского под командованием Марко Висконти, и "Компания святого Георгия", образовавшаяся в 1339 году под командованием Лодризио Висконти.

В середине XIV века во главе отрядов кондотьеров всё чаще встают иностранцы, наиболее известными из которых были глава "Великой компании" (Gran Compagnia) Вернер фон Урслинген, носивший на своём знамени надпись "Враг Бога, правосудия и милосердия"; а также вождь "Белой компании" (1365), а потом "Святой компании" (1375-1376) Джон Гауквуд, имя которого итальянцы произносили как Джованни Акуто. На старости лет последний, собрав громадный капитал, решил вернуться в Англию, но умер в пути, так и не сумев воспользоваться плодами своих трудов.

Но такая ситуация продолжалась недолго, и во главе наёмных отрядов вновь преобладают итальянцы, причём сами отряды всё больше состоят из местных жителей. Первый полностью итальянский отряд был образован в 1376 году Альберико да Барбиано и одерживал одну победу за другой. В 1379 году, разгромив своих врагов в битве при Марино под Римом (представлял папу Урабана VI в его борьбе с Климентом VII), "Итальянская компания святого Георгия" окончательно закрепила за собой первенствующее положение на полуострове. К этому времени иностранные компании быстро исчезают и к концу века уже не встречаются на страницах источников.

Громадное значение кондотьерских отрядов и их пагубное влияние отлично осознавались уже современниками: Урбан V обрушивает на них всю тяжесть своих церковных проклятий, а Петрарка в своих письма считает кондотьеров виновниками глубокого упадка Италии в середине XIV столетия. Но, несмотря на все обличения и анафемы, на меры, принимаемые папством и империей, кондотьерские отряды продолжают процветать и плодиться, ибо те же папы, столь пышно требующие их уничтожения, постоянно прибегают к их услугам.

После исчезновения Империи как реальной силы, переезда папства в Авиньон и ослабления Неаполитанского королевства приводит к тому, что многочисленные итальянские государства оказались предоставленными сами себе. Это вызывало постоянную и ожесточённую войну всех против всех. Но эта же война в конце концов и привела к относительной стабилизации карты Италии, к образованию сети государств, с незначительными изменениями просуществовавших до начала XVI века. В этой стабилизации кондотьерам принадлежала немалая роль: именно они вели основные войны и именно они давали возможность мелким сеньорам, владения которых помещались между крупными коммунами, удерживать свою власть.

Таковы Урбино, власть в котором захватывает гибеллинский род Монтефельтро (в 1355 году кондотьер Никколо Монтефельтро признан кардиналом Альборнозом, а потом получает титул графа Урбино, в XV веке заменённый на герцога).

Таков Римини, в котором с начала XIV века правит гвельфский род Малатеста, члены которого претендуют на титул "сеньоров Романии".

Севернее - в Феррре - правят феодалы 'Эсте, признанные папой в 1330 году в качестве викариев. Представители а носили титул маркизов, являясь де-факто абсолютно самостоятельными государями, постоянно пытаясь захватить власть над соседними Моденой и Реджо.

Ещё севернее, в Мантуе, разбогатевшие пополаны и наследственные народные капитаны Гонзага в 1330 году получают титул имперских викариев от Людовика Баварского. Позже они вынуждены признать зависимость от Висконти, но в начале XV века вновь обретают независимость.



Вот какое определение кондотьерам даёт энциклопедический словарь Брокгауза и Евфрона:

Кондотьеры (итал. Condottieri, от condotta — наемная плата) — в XIV и XV вв., так назывались в Италии предводители наемных дружин. Возникновению кондотьерства в Италии особенно благоприятствовало то, что власть в итальянских республиках захватывалась тиранами (Скала, Висконти), которые, нуждаясь в преданном войске, привлекали на свою службу иностранных, преимущественно немецких, наемников. К бандам иноземных наемников, имевшим первоначально республиканское устройство (Compagnie), примыкали беспокойные итальянские элементы. Когда в Италии появились со своими дружинами иноземные рыцари, такие, как герцог Вернер фон Урслинген (свирепствовавший в Италии в 1334-1352 гг. и написавший на своем панцире серебряными буквами: “враг Бога и милосердия”), граф Лутц фон Ландау, рыцарь иоаннитского ордена Монреаль (Montreal) и особенно Джон Гаквуд (Hawkwood, 1364 г., прославившийся также в Венгрии), а вместе с тем и местные феодалы, Лодовико Висконти, Убальдини и Альбериго да Барбиано, стали усиливать наемниками свои вассальные войска, тогда дружины наемников получили монархическое устройство. Этому способствовало и то обстоятельство, что из рядов наемников выдвигались своей доблестью и воинским искусством отдельные личности, которые и становились предводителями: таковы были: Аттендоло, соперник последнего Браччио да Монтоне (в школе его образовались почти все тогдашние военные знаменитости Италии), Коллеони, Карманьола, Пиччинино, Франческо Сфорца и др. Таким образом, возникли дружины авантюристов, искавших легкой наживы, связанных между собой в силу личного подчинения одному и тому же К., который действовал сам от себя и сам для себя, поступая на службу ко всякому, кто его нанимал, без разбора партии и дела. Главная сила кондотьерских дружин состояла в коннице, которой иногда считалось 20 тыс. на 2 тыс. пехоты. Вооружением своим, разделением и строем они походили на французские ордонансовые роты. Большого развития достигло у К. искусство маневрирования, а также организация административной и медицинской частей. Руководствуясь лишь мотивами самого низкого корыстолюбия, К. представляли собою весьма ненадежные войска, всегда готовые перейти на сторону неприятеля; при случае К. готов было наложить руку и на доверившийся ему город, сделаться в нем князем. Войну К. часто вели только для вида и в тайном соглашении со своими собратьями, служившими в неприятельской армии; они не сражались ни ночью, ни зимой, не укрепляли своих станов и в битвах не убивали противников, а старались только брать их в плен, для получения выкупа. Лишь немногим из К. удалось основать самостоятельные владения или собрать большие богатства, как Сфорце и Коллеони . К концу XV века кондотьерство стало приходить в упадок, а после вторжения в Италию Карла VIII совершенно исчезло.

Ср. Ricottia, “Storia dеllе compagnie di ventura” (Турин, 1845); F. Steger, “Franz Sforza etc. “ (Лпц. 1853; нов. изд. 1865).

Вернер фон Урслингер (Гварнерио). Герцог, лава "Великой компании". Носил на своём знамени надпись "Враг Бога, правосудия и милосердия", прославился своей жестокостью.

Джованни Акуто (он же Джон Гауквуд). Кондотьер Неаполя, потом Флоренции. Возглавлял войну Флоренции против папы в 1375-1376, на город наложен интердикт. Руководил флорентийскими войсками в войне против Джан Галеаццо Висконти. Умер в 1394.

Альберико да Барбиано. Кондотьер Владислава Неаполитанского. Одержал ряд крупных побед.

Браччо да Монтоне. Кондотьер Неаполя и Арагона в войне против папы и Анжу, потом на службе у анжуйцев. В 1420 году отлучён от церкви. Некоторое время был диктатором Рима. Смертельно ранен в сражении с Франческо Сфорца у стен осаждённой им Аквилы Муцио Аттендоло Сфорца. Сын крестьянина из Романьи, отец будующего миланского герцога Франческо Сфорца. Кондотьер Джованны II. Утонул в Пескаре 4 января 1424 года накануне сражения с войсками Браччо да Монтоне.

Франческо Сфорца. Сын и преемник Муцио Аттендоло. Кондотьер Венеции, Флоренции и Милана, впоследствии - герцог Милана (с 1450). В 1430 захватывает Луку; в 1447 воюет с папой, дважды отлучён от церкви.

Франческо да Карманьола. Кондотьер Милана, после ссоры с Филиппо Мария перешёл на службу к Венеции. Возглавлял её отряды в войне с Миланом в 1426, одержал блестящую победу при Маклодио (1427). Впоследствии казнен по обвинению в государственной измене.

Никколо да Пиччинино. Наиболее способный ученик и продолжатель дела Браччо да Монтоне. Кондотьер Генуи, впоследствии во главе флорентийских сил, но неудачно; потом на службе у Филиппо Мария Висконти.

Никколо Фортебраччо. Племянник Браччо ди Монтоне, кондотьер Флоренции. Предпринял ряд набегов на территорию Лукки в 1429. Позже на службе у Филиппо Мария Висконти.

Джованни Вителлески. Кардинал, любимец папы Евгения IV, выдающийся военачальник. Одержал ряд блестящих побед в борьбе за обладание Римом. Оставил о себе добрую память в хрониках. Смертельно ранен при попытке мятежа в 1440. [N.B. Пожалуй, духовный сан не позволяет отнести Вителлески к кондотьерам, тем не менее, по роду деятельности его можно поставить в один ряд с ними].

Джованни Тарталья. Кондотьер Флоренции.

Пиппо Спанья. Талантливый военачальник, фаворит императора Сигизмунда.

Якопо даль Верме. Кондотьер Джан Галеаццо Висконти.

Бартломео Коллеони. Уроженец Бергамо, там же и похоронен в 1475 году. Кондотьер сначала Милана, потом Венеции. Не имел наследников и все свое состояние завещал Венецианской республике при условии, что ему поставят памятник на площади св. Марка. Данное мероприятие с большим успехом было осуществлено Андреа Верроккьо.

Эразмо да Нарни (aka Гаттамелата). Вошёл в историю не сколько как военачальник, сколько как человек, которому Донателло поставил в Падуе знаменитейший памятник, послуживший примером для многих других.

Джованни делле Банде Нере (Медичи). "Бонапарт XVI века", руководитель "Чёрных отрядов". Смертельно ранен в 1526.

Также достаточно известными кондотьерами были Гвидориччио ди Фольяно, Франческино делла Мирандола, Фачино Кане, Альберто ди Джуссано, Луиджи Кадорна, Армандо Диац, Раймондо Монтекуколи, но о них я пока ничего сказать не могу - острый недостаток информации вынуждает меня ограничиться вышеперечисленным. Не обессудьте, но это практически всё… В случае появления новых сведений я немедленно представлю их Вашему вниманию.

А.В. Разыграев #голланд_история
В первой четверти XIV в. Италию захлестнула волна немецких наемников, чьи отряды назывались Отрядами Удачи (Compagnii di Ventura). В последствии, это название распространилось на все наемные части Италии. Первоначально они насчитывали 50 - 100 человек и не оказывали заметного влияния на политику. Однако с середины XIV в. стали возникать очень мощные части, по численности напоминающие средневековые армии. В 1342 г. Великий отряд бывшего монаха Фра Мориале состоял из 3 000 barbute (немецких латников). В 1351 г. Великий отряд уже насчитывал 9 000 солдат (7 000 латников, 2 000 арбалетчиков). Под латником мы понимаем тяжелого средневекового кавалериста (man-at-arms, homme d'arme, uomo d'armo), т.к. термин рыцарь не вполне подходит, неся дополнительный социальный смысл. Каждый рыцарь являлся латником, но не каждый латник являлся рыцарем.
Тогда же возникает отряд Св. Георгия (он же Великий), созданный Лодризио Висконти (2 500 латников, 1 000 пехотинцев (среди них было много швейцарцев)). В числе его соратников были Конрад фон Ландау и Вернер фон Урслинген, который, не стесняясь своей жестокости, именовал себя “врагом Бога на земле”. В 1361 г. появился Белый отряд (6 000 солдат). Первым его командиром был Альберт Штерц, затем - сэр Джон Хоквуд. Вместе с Хоквудом в Италии появились прославившие себя в идущей за Альпами Столетней войне английские лучники и привычка латников спешиваться. Этот отряд, никогда не покидавший Италии, послужил прообразом знаменитого Белого отряда Конан Дойля. В 1363 г. при Кантурино Белый отряд, находившийся на флорентийской службе, разбил отряд фон Урслингена.
Итальянский стрелок, XV в.В Италии остались четыре крупных отряда: Хоквуда, Штерца, Бонгартена (отряд Звезды) и Амброджио Висконти (отряд Св. Георгия). Эпоха Великих отрядов явилась подлинным кошмаром для итальянских городов. По размерам это были подлинные армии, еще до Тридцатилетней войны воплощавшие в жизнь принцип Валленштейна: “Война кормит войну”. Маленькие городки жили в постоянном страхе быть разграбленными наемниками. Единственным способом защититься от такого отряда было нанять свой собственный. Только крупные государства могли себе позволить подобный найм. Разгром при Кантурино Великого отряда фон Урслингена был следствием войны между Миланом и Флоренцией.
Милан конца XIV - начала XV в.в. являлся наиболее мощной в военном отношении силой. До тех пор, пока был жив Хоквуд, благодаря его таланту, сохранялся паритет между Флоренцией и Миланом. В 1394 г. флорентийцы похоронили Джованни Аукута (так они называли Хоквуда) во флорентийском соборе Санта Мария дель Фьоре. Слава Хоквуда была так велика, что английский король Ричард II попросил разрешения флорентийцев похоронить его на родине в Хедингаме. Флорентийцы благородно возвратили прах великого кондотьера на родину, где его могила с тех пор была утеряна, но в соборе до сих пор можно видеть могильную плиту с его именем. Вместо Хоквуда в 1394 г. Флоренция пригласила на должность генерального капитана Бернадона де Серре. Де Серре был гасконцем, пришел в Италию в 1370 г. вместе с Бретонским отрядом. В 1402 г. Бернадон потерпел сокрушительное поражение от миланской армии при Казалекьо, после чего вернулся во Францию.
Милан с конца XIV в. стал ведущей политической силой Италии. Его герцог, Джан Галеаццо Висконти проводил политику найма всех знаменитых кондотьеров. Больше всего это напоминало беззастенчивую скупку военных талантов. В результате в начале XV в. все выдающиеся кондотьеры Италии: Альберико да Барбьяно, братья Малатеста, дал Верме, Фачино Кане, Карманьола состояли на миланской службе. Всем соседям пришлось испытывать на себе силу миланского оружия, поступившись своими принципами вместе с частью территории. Именно в миланской армии этого периода наблюдается расцвет военных талантов итальянских наемных капитанов. Первым кондотьером-итальянцем стал Альберико да Барбьяно. Начиная карьеру в отряде Джона Хоквуда, он стал свидетелем резни, учиненной в Чесна. Вскоре, отделившись от Белого отряда, да Барбьяно сформировал собственную кондотту (7 000 солдат, 1 000 копий), назвав ее отрядом Знамени Св. Георгия. Его звездным часом стала битва при Марино 30 апреля 1380 г., где был разбит Бретонский отряд. Папа одарил Альберико 8 000 дукатов и стягом с красным крестом на белом поле и девизом “Italia liberata dai barbari” (“Италия освобождена от варваров”). В дальнейшем у да Барбьяно нашлось немало последователей и с начала XV в. военное дело в Италии прочно переходит в руки итальянцев.
В XV в. итальянская армия делилась на две части - кондотьеров, войск организованных в наемные отряды разной величины, и войска, составленные из отдельных наемников. Первые постоянные войска в Италии: гарнизонные части, стоявшие на довольствии государства - provisionati. В 1420 г. миланский герцог Филиппо Мария Висконти создал подразделение личной охраны (familiares ad arma, famiglia ducale). Оно сначала насчитывало 700 латников, в него записывали тех, кто служил в миланской армии 5 лет и больше. К 1467 г. эта часть достигла численности в 2000 латников, сведенных в 11 эскадронов famiglia. По примеру Милана в Неаполе Альфонс V в 1442 г. создал свою famiglia в 1000 латников, организованных в 20 эскадронов. Папская гвардия состояла в основном из пехоты и насчитывала 300 человек. Видимо, папа не испытывал необходимости в создании более престижных постоянных кавалерийских сил.
Итальянское “копье” состояло из трех человек: двух латников и одного пажа. После появления Белого отряда Хоквуда итальянские латники хотя и переняли на время английский обычай драться пешими, но предпочитали, однако, бой в конном строю. Первый латник (capolancia) носил более тяжелое вооружение и считался ударной силой (armigero vero), второй был оруженосцем (piatto) и, несмотря на более легкий доспех, тоже считался тяжелой кавалерией. Паж (paggio, ragazzo) исполнял роль слуги в походе и очень редко, случайно, роль вспомогательного бойца на поле боя.
Итальянская пехота (fanti, fanteria) в XV в. была исключительно профессиональной. Использование ополчения в поле было редким, экстраординарным и несерьезным. Пехота состояла из трех видов: копейщиков, щитоносцев и арбалетчиков. На каждую пару щитоносца с копейщиком приходилась пара арбалетчиков. Обычно пехота использовалась в гарнизонах, и насчитывала от четверти до половины от числа латников. На поле боя копейщики и щитоносцы образовывали стену, поддерживаемую сменяющимися стрелками, за которой переформировывалась кавалерия. Со второй четверти XV в. Франческо Сфорца начал использовать на поле боя пехоту активно, что достигалось высокой дисциплиной пехоты, командуемой Пьетро Бруноро и Донато дель Конте.
Постепенно, к концу XV в., стало увеличиваться число пищалей в итальянских армиях, которые по-итальянски назывались schiopetto. Впервые массово schiopettieri были применены в битве при Молинелле (1467 г.) Бартоломео Коллеони. Латники терпеть не могли этого оружия, позволяющего дурно пахнущим простолюдинам (для замазки запального отверстия во время ожидания выстрела использовался человеческий кал) убивать латников на расстоянии. Во время штурма Перуджи латники, понесшие исключительно тяжелые потери от огня schiopettieri, ворвавшись в город, отрубали руки каждому, кого заставали с пищалью в руках. Однако всегда надо иметь в виду, что каждый пехотинец имел коня и в походе перемещался верхом.
При ведении кампании итальянцы использовали три вида снабжения: из обозов, идущих из баз; из складов, создаваемых в районе операций; и, наконец, наиболее распространенный способ, покупку на месте. Флорентийцы имели даже три особых Signori del mercato dell esercito для этих целей. Если территория была вражеской, то о покупках на месте, естественно, речь не шла. В каждой армии имелись отряды guastatori (разорителей), состоящие из легкой кавалерии, в чьи функции входило, помимо нанесения ущерба территории врага, снабжение своих частей захваченным провиантом.
Во время войны кондотьеры часто использовали полевые укрепленные лагеря, seraglii, где могла надолго укрыться целая армия. Кампании часто сводились к осаде таких лагерей, так, в 1441 г. Пиччинино блокировал Сфорцу именно таким лагерем и в течение полугода морил Сфорцу голодом, пока тот почти не сложил оружия, чему помешали уже чисто политические причины.
Очень часто мнение о кондотьерах складывается по работам Макиавелли, который считал, что кондотьеры слишком много получали, слишком мало воевали и почти никого не убивали, предпочитая вместо убийства пленение врага. Кровожадность Макиавелли могла бы быть удовлетворена. На поле боя сложили свои головы такие кондотьеры, как Браччо да Монтоне (Аквила), Никколо Фортебраччо (Камерино), Кавалькабо (Чиньяно), Джентиле делла Леонесса (Манербио), Пьетро Бруноро (Негропонте). Макиавелли иллюстрирует “Историю Флоренции” данными о потерях. По его мнению, в битве при Ангияри (1440 г.) “один человек был убит, один упал с коня и задохнулся до смерти”. По сообщению хронистов, в этой битве погибло 900 человек с обеих сторон. В битве при Молинелле (1467 г.) утверждает Макиавелли, “несколько лошадей было ранено и взято несколько пленных”. Хронист пишет, что в этой нерешенной схватке “пало 600 человек, а на следующий день вся равнина смердела, и в каждой канаве лежало по телу”. В битве при Кампоморто (1482 г.) пало 1 200 человек, после сражения при Римини (1469 г.) монахи близлежащего монастыря Санта Колка собрали 300 трупов.
В XV в. в Италии произошло 71 крупное сражение, 51 крупная осада. По интенсивности военных конфликтов Италия была, пожалуй, самой “горячей” точкой Западной Европы. Общие и городские хроники содержат разные сведения о стычках и войнах итальянских кондотьеров после смерти Джан Галеаццо Висконти. В это время возвысился Аттендоло Сфорца, и окрепла его дружба с Браччо да Монтоне. Эти два кондотьера стали основателями двух школ военного искусства и главами двух кланов, противостоящих друг другу - брачческов и сфорцесков. Бывали времена, когда все вооруженные силы Италии были собраны в этих двух лагерях.
Браччо и Сфорца имели даже некую символическую общность. Оба родились и умерли почти в одно и то же время, оба только благодаря своей личной доблести и талантам добились огромной власти и стали первыми капитанами Италии своего времени, оба были обожаемы своими солдатами. Сфорца предпочитал наносить главный удар в генеральном сражении с помощью своих огромных сил и мощи, использовал активно пехоту. Браччо был мастером быстрых и неожиданных маневров. Браччо первым ввел в Италии использование в бою кавалерии в эскадронах чередующимися волнами, - прием, ставший впоследствии общим в тактике боя Италии XV в. Обе школы в дальнейшем получили достойных наследников. Брачческов возглавил Никколо Пиччинино, сфорцесков - сын Аттендоло Сфорца, Франческо, впоследствии ставший миланским герцогом